Молния над океаном - [31]

— Сказанное тобой ровным счетом ничего не меняет.

— Послушай, мне кажется, мы рановато начинаем выносить оценки и расставлять точки над «i».

— Ты бы предпочел подождать, пока я не влюблюсь в тебя до полусмерти, а после объявить, что ничего не складывается по причине того, например, что ты никак не можешь забыть свою прежнюю любовь.

— Моя мифическая привязанность к Кэтлин в данном случае не играет никакой роли, — сказал он ровно. — Вся эта история давным-давно забыта. Сейчас речь идет скорее о невозможности предсказать то, чем обернется для нас наша связь. К примеру, не держишь ли ты в уме мысль, что я подхожу на роль хорошего мужа?

Симона нервно, чуть не расплескав, взяла чашку с кофе.

— А сама ты, на собственный взгляд, подходишь на роль хорошей жены? — осведомился он после минутной паузы.

— Я?.. — Симона опешила.

— Трудно не признать, что ты обладаешь всеми качествами хорошей хозяйки, имеешь опыт обращения с детьми и к тому же прелестную внешность. Но именно решительность, с которой ты ищешь мужчину, чтобы затем удушить его работой, возможно, как раз и является для тебя проблемой. Не смотри на меня так, ведь ты же сама попрекала меня тем, что я поздно спохватился, подразумевая при этом, что серьезная карьера в таком возрасте вряд ли мне по плечу!

Симона медленно поднялась, с трудом удерживая себя от того, чтобы выплеснуть остатки кофе ему в лицо.

— Я ухожу, — сказала она. — Не надо больше ничего говорить…

— Боюсь, ничего из этого не выйдет, — возразил он. — За окном хлещет дождь.

Симона остановилась и повернулась к окну. За струями дождя все скрылось, как за мутной пеленой.

— Но когда он успел начаться? — растерянно спросила она.

— Совсем недавно. Что же, вот и еще один из тех внезапных летних ливней, по которым мы с тобой стали большими специалистами. Садись, Симона!

Мисс Шарне села. Было заметно, что она едва справляется с волнением.

— Итак, мне предстоит и дальше выслушивать твои оскорбления?

— Прости меня, но очень трудно уследить за ходом твоей мысли. Кстати, все могло бы стать куда проще, если бы ты не реагировала столь сильно на перемены, связанные с любовью Антуана и Эллен.

— Ты хочешь сказать, — еле слышно проговорила она, — что мне лучше уйти с тобой?

— Да, а почему бы и нет?

— Я не могу, Бен… Есть школа, и я…

— А если бы ее не было? — Симона робко взглянула и вздохнула.

— Это не честно!

— Расскажи почему?

Сердце Симоны часто застучало. Было что-то тихое и проникновенное в его тоне, живо напомнившее ей молчание, воцарившееся между ними после того, как они занимались любовью, когда не было никаких вопросов, а лишь его надежные объятия и ощущение тепла и защищенности.

Несколько раз она порывалась опять что-то доказать и в конце концов просто сказала:

— Это был бы настоящий рай. Но я по-прежнему не могу и не хочу делать этого.

Бенджамин молчал.

Она ждала, не понимая, каким будет его ответ: колко-ядовитым, небрежно-беспечным? Стиснув руки на коленях, она прямо смотрела ему в глаза.

— В таком случае позволь мне отвезти тебя домой. День и без того был слишком длинный.

Симона растерянно моргнула, потом провела языком по пересохшим губам.

— Но как?

— На такси. У входа всегда дежурят несколько моторов.

— У меня нет с собой денег.

— Не беспокойся, они есть у меня.

— Спасибо! — Симона снова посмотрела в окно. Там по-прежнему лил дождь.

— А что, по-твоему, я должен был ответить?

— Не знаю, — запинаясь, прикинула она. — Что-нибудь колкое и язвительное, скорее всего так.

— Мне кажется, мы значим друг для друга больше, чем ты это осознаешь, моя милая. Пошли, возьмем такси! — Он поднялся и направился к двери.

Симона безмолвно последовала за ним. Бенджамин обернулся и сухо сказал:

— Я не деревянный чурбан, к великому моему сожалению.

Помогая ей сесть в такси, — у входа, в самом деле, стояла целая вереница машин, он небрежно добавил:

— По-моему, имеет смысл тебе сразу же отправиться спать. — Он о чем-то переговорил с шофером и вручил ему деньги. — Спокойного сна! — кивнул на прощание, захлопнул дверцу и пошел прочь.

В гостиничном фойе он взял у дежурного регистратора зонт и под ливнем двинулся к южному крылу отеля, где располагался его номер с видом на океан. Одеяло было чуть отогнуто у изголовья, а на белоснежной подушке лежали несколько шоколадок. На телефонном аппарате мигал зеленый огонек автоответчика. Бенджамин тут же сделал несколько ответных звонков, после чего прошел через комнату, поднял жалюзи и распахнул окно.

Он слышал, как волны с грохотом разбивались о волноломы, видел в темноте смутно белеющие буруны. Дождь затих, а затем перестал вовсе, и сквозь облака выглянул серп луны. Печально кричали в темноте кроншнепы, и он невольно подумал о Симоне. Она сейчас отдыхала в уютной розовой спальне и наверняка размышляла о своей полетевшей вверх тормашками жизни.

Мистер Рок нахмурился. Эта женщина по-прежнему представляла для него загадку. Такая страстная в одно мгновение и такая неуверенная в себе в следующее; странным образом довольствующаяся жизнью, мягко говоря, необычной для двадцатипятилетней красавицы. Неужели причина всему — один-единственный неудачный роман? — снова и снова спрашивал он себя.