Молния над океаном - [26]

— Будем смотреть на вещи с юмором, — предложил Бен.

— С юмором! Черта с два! Но с чего это вдруг он так беспокоится обо мне? Я не просила его об этом, и вообще не давала какого-то особого повода для столь бесцеремонного вмешательства в мою личную жизнь!

— Возможно, разгадка заключается в Эллен Роджерс! — предположил Бен. — Ты не замечала, каким воодушевленным он был все эти последние месяцы? Скорее всего, твоему брату стало неловко за свое счастье, и сама мысль, что, женившись, он осиротит незамужнюю, самоотверженно преданную ему сестру, не давала ему покоя.

Симона застыла с открытым ртом.

— Послушай, — очнувшись, сказала она, — неужели все дело в том, что он решился жениться? Нет, это невозможно!

— Почему же? Любящий брат способен и не на такое, — со странной горечью в голосе парировал ее замечание Бенджамин.

— Тогда ответь мне, почему он выбрал именно тебя? — жестко спросила Симона.

— Наверное, ему показалось, что мы подходим друг другу, и после всего происшедшего можно сказать, что он, возможно, не так уж ошибался, — улыбнувшись, заметил Бен.

Симона растерянно потерла лоб.

— Я ничего не понимаю, — честно призналась она.

— Тем больше оснований у нас вернуться к тому, с чего мы начали… К нашему взаимному влечению, — напомнил он, поймав ее вопросительный взгляд.

— Ты снова про это…

Бенджамин расхохотался.

— Не вижу здесь ничего веселого, — огрызнулась Симона.

— Ты просто изумительная женщина, — сказал он, утирая выступившие слезы. — Твоему будущему мужу придется изрядно помучиться с тобой, но уж скучать ему точно не придется! Тебя невозможно понять! Да ты и сама себя вряд ли понимаешь.

— То есть? — холодно спросила она.

— Быть может, ты так ошеломлена своим поступком, что предпочла вообще не думать о нем, чтобы не принимать никакого решения?

Если бы ты знал! — с тоской подумала Симона. Взгляд ее упал на часы.

— Господи, уже три часа утра!

— Вот видишь! — с озорной ухмылкой сказал Бен. — Ты снова уходишь от разговора.

— Утром мне выходить на работу, а я не только не выспалась, но и чувствую себя такой разбитой, будто всю ночь таскала камни!

— Это совсем другое дело. Пойдем… — Бен встал. Симона уставилась на его протянутую руку.

— Куда? — растерянно спросила она.

— В постель.

— Но…

Бенджамин шутливо ухватил ее и силой поднял со стула.

— Сама же сказала, что не выспишься! Не успеешь оглянуться, как прозвонит будильник, и тебе нужно будет спешить на урок, а ты тянешь время, как какая-нибудь школьница. Когда начинаются у тебя занятия?

Симона опешила от его прикосновения и не сразу ответила.

— Ну… первое занятие в девять, — пробормотала она. — А тебе какое до этого дело?

— Я разбужу тебя без четверти восемь, будильник ты можешь и не услышать. А сейчас отправляйся спать и ни о чем не беспокойся.

— Ты в самом деле меня разбудишь? — недоверчиво спросила Симона.

— В самом деле. Только скажу напоследок еще кое-что. Ты спрашивала меня, почему я хожу за тобой как привязанный и не реагирую на твои выпады. Все очень просто. С первого же момента, как я увидел тебя, мне захотелось, чтобы ты отправилась со мной в Австралию. И за прошедшие дни желание это стало лишь сильнее.

Глаза Симоны расширились.

— Но зачем тебе это?

— Затем, что тебе с твоей тягой к простору и дикой природе там невероятно понравится. Затем, что ты сильна духом и телом для таких экспедиций. Затем, что мы с тобой могли бы составить потрясающую команду… А сейчас я попрошу тебя не отвечать ни слова, — умоляюще сказал он. — Возможно, то, что я говорю, совершенное безумие, но это чистая правда на все сто процентов… А теперь иди спать. И можешь ни о чем не беспокоиться, я разбужу тебя.

Бенджамин легонечко поцеловал ее в затылок и подтолкнул в спину.

Бенджамину не пришлось ее будить.

Симона проснулась сама в половине восьмого и, увидев, что времени у нее достаточно, осталась лежать в постели, снова и снова вспоминая события последних дней. Австралия! — подумала она, и снова у нее захватило дух. С Бенджамином Роком в роли любовника и друга! Невероятно… Работать с его дневниками наблюдений, спать в палатке под австралийскими звездами, слушая, как вдали кричат ночные птицы и трещит, догорая, костер…

Она закрыла глаза. Все это было бы похоже на сказку — все, кроме неизбежного момента расставания, потому что разлуки с ним она не смогла бы принять. А может, я способна на это? — спросила она себя. Жить текущим моментом, не жалея о прошлом, не задумываясь о будущем? Возможно, все эти рассуждения о любви и вправду от лукавого? В конце концов, я однажды уже нарушила данную самой себе клятву никогда не вступать в отношения с человеком, с которым тебя не связывает будущее.

В дверь постучали.

— Все в порядке. Я не сплю! — торопливо отозвалась Симона.

— Я принес завтрак, — донесся из-за двери приглушенный голос Бенджамина. — Можно зайти?

Симона резко уселась на кровати, поправила волосы и в отчаянии огляделась вокруг себя.

— Лучше я сама спущусь в кухню, — предложила она, но Бенджамин был непреклонен:

— Пока ты спустишься, все остынет! Спрячься под одеялом, я захожу!

Дверь распахнулась. Бенджамин с грацией профессионального официанта подошел к кровати и опустил на край туалетного столика поднос с завтраком: стакан грейпфрутового сока, несколько янтарных ломтиков сыра, паштет, тосты и дымящийся кофейник.