− Я запомню, − негромко, с угрозой отвечает Оналли.
Теперь Хочитли знает, что их пути разошлись именно тогда, а не когда Тесипьяни возглавила отряд или стала командором, не когда она начала посылать на задания старых друзей, а именно здесь и сейчас, в этот момент чистой трусости.
− Хорошо, − произносит Тесипьяни. Она как будто бы не замечает настроения собеседницы, взглядов, которыми обмениваются Оналли с Хочитли. Она вообще никогда не обращала внимания на мелочи. − Оналли, позже зайди ко мне в кабинет. Для тебя есть новое задание.
И это опять трусость: Тесипьяни пытается избавиться от того, что не может контролировать. Хочитли смотрит на Оналли, а потом опять на командора, которая так и не сдвинулась с места, и в её душе начинает зарождаться неповиновение.
* * *
Оналли спрыгнула на землю и сразу прижалась к стене − выработанный рефлекс. Камера наблюдения поблизости могла уловить лишь размытое пятно: облегающий костюм Оналли изготовлен из неотражающих материалов, которые нельзя засечь в инфракрасном диапазоне, и она приняла нанопрепараты, чтобы понизить температуру кожи. Позже она за это поплатится, но ей уже всё равно.
Было очень тихо, даже слишком. Где же охрана, железные тиски, в которых Тесипьяни держит Дом? Оналли было страшно − обширное пустое пространство перед входом, беспокойство в глазах капитана Ягуаров, когда она ещё на магнитоплане пыталась что-нибудь выведать; все жуткие истории, которые она слышала по пути в Теочтитлан.
И тем не менее...
В затылке кольнуло. Это западня. Они узнали, что она идет. Её ждут.
Но она зашла слишком далеко, чтобы сдаться. Да и взбираться по стене было адски трудно.
Она достала метательный нож и осторожно двинулась в глубь Дома. По-прежнему ничего: голодное молчание звёзд, тёплое дыхание Праматери Земли под ногами, непостижимое присутствие Шолотля, бога Смерти, идущего за ней по пятам...
У входа во двор, под смутными очертаниями колонн, промелькнула тень. Оналли крепче сжала рукоятку ножа. Оставаться неподвижной смерти подобно. Нужно двигаться быстро, чтобы заставить стражей молчать прежде, чем они поднимут тревогу.
Она со скоростью гремучей змеи рванулась к ждущей тени, намереваясь всадить нож в грудь, но тень с поразительной быстротой парировала удар. Оналли различала только пятно среди темноты, крупный силуэт, который словно бы двигался синхронно с ней. Тень не кричала, в полном упоении сражением, танцем, который воздавал богам должное, который хранил на небе Тонатиу-Солнце и насыщал Праматерь-Землю, которому оба учились всю жизнь.
Что-то было неправильное, очень неправильное в том, как двигалась тень... Оналли отбила улар по ногам и опять стала наступать, пытаясь разоружить противника.
При свете звёзд она с трудом увидела, как тень взмахнула ножом по диагонали её слабой стороны. Оналли взметнула свой клинок и, выбив нож из рук тени, − тот со звоном упал на землю − двинулась чтобы убить.
Второй клинок она заметила слишком поздно. Отшатнулась назад, но яростное лезвие уже резануло по её облегающему костюму.
Они молча стояли, глядя друг на друга.
− Ты... ты действуешь как мы, − произнесла тень. Голос был высокий, дрожащий, и Оналли вдруг поняла, что было неправильного в движениях тени: рвение, несдержанность неопытного новичка.
− Да ты совсем мальчишка, − выдохнула она. − Ребенок.
Чёрный, о нет.
− Я не ребенок. − Он пошевелился, и в звёздном свете мелькнула нескладная долговязая фигура. − Ты ошибаешься.
− Прошу прощения. − Оналли постаралась говорить с искренним раскаянием. Расслабив мышцы спины, она сгорбилась в смиренной позе: даже если он не может её хорошо рассмотреть, вполне способен уловить невольный жест.
Мальчик не двигался. Наконец он произнес как само собой разумеющееся:
− Если бы я позвал, сюда бы через мгновение пришли.
− Но не позвал. − Чтобы ему не пришло в голову исправить эту оплошность, Оналли старалась говорить спокойно.
Он покачал головой.
− Я был бы мёртв, прежде чем они бы явились.
− Нет, − вырвалось у Оналли. − Я здесь не затем, чтобы тебя убить.
− Я тебе верю. − Он помолчал. − Ты пришла из-за Дома. Чтобы отомстить за своих.
За своих? Вдруг до неё дошло. Он решил, что она воин, но не Ягуар. Возможно, Орёл или Выдра, кто-то из бывшей элиты Великой Мексики, из тех, кого Почитаемый Оратор Истли стёр с лица Пятого Мира.
Она забыла, что это не просто мальчик, а новичок её ордена и когда-нибудь станет таким же воином, как она, как Тесипьяни, как Хочитли. Он слышал и видел достаточно, чтобы понять: она люто ненавидит Дом, но ещё не сопоставил это с тем, кто она.
− Я пришла к подруге, − сказала Оналли. − Она... ей нужна помощь.
− Помощь. − Его голос был ровным, почти задумчивым. − Помощь, которая требует проникновения в Дом и ножа.
У неё был не только нож, а полный набор инструментов воина на задании: шокер, шприцы с обезболивающими и повышающими выносливость нанопрепаратами. Но их она не достала, сама не зная почему. Благодаря Тесипьяни Дом превратился в порождение тьмы, которое необходимо повергнуть, и Оналли сделает для этого всё что нужно. И тем не менее...
Это по-прежнему её Дом.
