Молчание Апостола - [127]

– Да, мадам. Предваряя ваш вопрос или просьбу, скажу, что никто и никогда не узнает этот номер от меня. Я воспользовался им в первый и в последний раз.

– Благодарю вас, сэр Артур. – В голосе президента Интерпола слышалось явное облегчение.

Глава 40

Артур и Эли почти все время полета из Иерусалима до Лондона просидели в своих креслах без слов. МакГрегор гладил девушку по руке, лежавшей на его бедре, и нарушал молчание лишь для того, чтобы попросить стюардессу снова плеснуть им с Эли немножко коньяку в бокалы.

Но когда прозвучал звонок, извещавший пассажиров о том, что самолет пошел на снижение, Эли открыла глаза, пристегнула ремень и сказала:

– Арти, но ведь мы так и не знаем всего.

– В каком смысле, дорогая?

– Всего в этой иерусалимской истории, – пояснила она.

– Ну, совсем все, до мельчайших деталей, мы вряд ли узнаем. Но главное нам все-таки известно.

– Разве? – Она нахмурилась. – Мы знаем, что Иерусалим библейский был уничтожен, а вместо него – причем в совершенно другом месте – выстроен макет в натуральную величину.

МакГрегор невольно усмехнулся.

– За вычетом макета все верно. Разве этого знания недостаточно?

– Тебе виднее. В конце концов, ты у нас верующий католик.

– Что ты имеешь в виду? Какая разница, верующий я или нет?

Эли погладила его по руке.

– Не сердись, дорогой. Я о том, что путаница возникает не только с Иерусалимом.

Артур задумался, потом кивнул.

– Ты права. Мы знаем, что Иерусалим не тот. Это раз.

Эли загнула мизинец и продолжила:

– Голгофа – я о той, которая всеми христианами считается местом распятия Христа, – тоже не та. Это два. – Она загнула безымянный палец и вопросительно взглянула на Артура.

– Да, все так, – неуверенно произнес он. – Что у тебя еще не складывается?

– Вот что: мы знаем, что царица Елена начала строительство нового Иерусалима по карте Августа потому, что обнаружила под храмом Венеры пещеру Гроба Господня. Она и строила город с таким расчетом, чтобы он оказался в городской черте.

– Верно, – сказал МакГрегор.

– Ну а что же с Гробом Господним? Он настоящий? Или тоже, прости за неделикатность, муляж?

Артур нахмурился.

– Это нам пока что неизвестно. Возможно, разберемся тогда, когда у нас в руках будет крифиос.

– Но мы уже знаем, чем был этот крифиос.

– Чем же? Поделись? Я, например, пока не знаю.

– Три свитка пергамента. Один – карта Августа – Елены, второй и третий – текст.

– Именно, – кивнул Артур. – Текст. О чем он повествует? Возможно, в нем и коренится разгадка.

Они увидели Джеймса издалека, подойдя ближе, заметили его влажные глаза и слегка подрагивающие губы.

Артур крепко обнял верного слугу, похлопал его по спине и спросил:

– Как твои дела, дружище?

– Мои прекрасно, сэр. Подлатали меня на все сто. Но из-за вас, сударь, я страху набрался. Особенно когда Розетти рассказал мне, в какие переделки вы попадали. Живи вы дома, в Шотландии, ничего подобного не произошло бы.

– Но тогда я не встретил бы мадемуазель Бернажу.

– Тоже верно. Как ваше драгоценное здоровье, мэм? Сдается, вы стали еще красивее с тех пор, как мы в последний раз виделись.

Эли приподнялась на цыпочки и чмокнула Джеймса в щеку.

Устроившись в салоне «Роллс-Ройса», она выдохнула словно после тяжелой работы, нырнула в мини-бар и воскликнула:

– Ура! Мы дома, виконт!

– За это необходимо выпить! – заявил Артур, принимая из рук Эли пузатую бутылку бренди. – Сможете потерпеть до Ланселот-плейс, мистер Робертсон? Вы все-таки за штурвалом?

– С такими пассажирами, сэр, я готов терпеть до самого Эдинбурга! – отозвался Джеймс, плавно отчаливая от бордюра.

– Как поживает наша дражайшая Салли? – поинтересовался Артур, опрокинув пару унций крепкого ароматного напитка.

– Как всегда, на боевом посту, – рапортовал дворецкий. – На ужин все ваши любимые блюда, от грибного супа до заячьего рагу. Салли! Таких поваров, сэр, нынче не сыщешь на всем белом свете.

– За исключением… – начал Артур и сделал многозначительную паузу, после которой они с Джеймсом хором закончили:

– Шотландии!

– Да, сэр, – отсмеявшись, продолжал Джеймс. – Так что Салли наша на посту. Но вот горничная ваша, Лилит, из отпуска так и не вышла. Ни письма, ни записки от нее не было.

– О Лилит мы поговорим позже, старина.

– Значит, вы о ней что-то все-таки знаете?

– Кое-что, пожалуй, – сказал МакГрегор. – Хотя и далеко не все.

В особняке, поднявшись в столовую, Артур расцеловал в обе щеки раскрасневшуюся от удовольствия Салли и прошел в ванную, где долго и тщательно мыл руки.

Выйдя оттуда, он обратился к дворецкому:

– Джеймс, старина, будь так добр, принеси в библиотеку детскую Библию. Захвати с собой самый острый нож или скальпель. Где-то у нас должен водиться и такой инструмент.

Робертсон поклонился, исчез и через пару минут появился в библиотеке с тонкой книгой в кожаном переплете и со скальпелем в руках.

– Ужин ведь стынет, сэр, – огорченно произнесла Салли вслед Артуру, направившемуся в библиотеку, но тот лишь рассеянно кивнул.

Пристроившись у письменного стола, Артур и Эли раскрыли «Библию в изложении для детей», после чего МакГрегор осторожно поддел скальпелем край кожи, приклеенной к тонкому картону. Пройдя по всей длине шва, он сунул в щель два пальца и, пошевелив ими, вытащил три листка пергамента, один из которых был сложен вдвое. Баронет развернул его на стекле, покрывавшем письменный стол, и аккуратно разгладил рукой.