Моим детям и друзьям - [9]

«Ты говоришь: «Я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды», а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр.3:17). Так было сказано Церкви, у которой не было «таинства веры в чистой совести».

7

«Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу?» Грех есть основное препятствие к получению или к возрастанию веры и тем самым главная причина неверия. В беседе с Никодимом Иисус путь веры называет путем к свету. «Но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы».

Как то неловко употреблять слово «грех», так же как и слово «добродетель», в разговоре с самим собой как маловерующим человеком. Все мерещатся какие–то скучные английские романы середины XIX века, где добродетель в смешной соломенной шляпке в конце концов побеждает грех, задрапированный в красивый маскарадный костюм. Ни один каталог не смог бы перечислить литературу, в которой так или иначе осмеивается добродетель, или литературу, в которой она выглядит смешной.

А вот как говорит о том, что такое добродетель, один из тех, кто действительно вкусил ее райских плодов. «Добродетель есть вещь некая горяча и зело прилична возжещи пламень любве Божия и сотворити душу всю огненну» (Преп. Никита Стифат. Житие преподобного Симеона Нового Богослова).

«Бог наш есть огнь поядающий», — говорит апостол. Стремление к добродетели есть стремление к огневидности, к богоподобию. «Духом пламенейте; Господу служите», «Да будут… светильники (ваши) горящи», «Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!»

Когда отцу Амвросию Оптинскому одна дама однажды сказала, что бесы Евангелия — это аллегория, он, улыбнувшись, ответил: «Если бесы, которые вошли в свиней, — аллегория, то такая же аллегория и свиньи».

Огонь духовности настолько реален, что иногда по произволению Божию он выходит наружу, в физический мир, и явно виден бывает. Чудо Пятидесятницы в малом объеме бесконечно повторялось в истории христианства.

Мы не знаем, что такое добродетель, и нам чуждо понятие греха. «Покрыла есть небеса добродетель Твоя, Христе» — поется в одной церковной песне, и до нас это также не доходит, как слова другой песни: «Вскую мя отринул еси от лица Твоего, Свете Незаходимый, и покрыла мя есть чуждая тьма, окаяннаго». «Тьма», то есть грех, перестала быть «чуждой» и поэтому не ощущается — в этом весь ужас. Мы потеряли чувство греха. Добродетель есть плод доброделания, плод работы Господней, работы рабов, не ожидающих никакой за это награды и только как незаслуженную милость слушающих слова своего владыки: «Добре, рабе благий и верный, о мале был еси верен, над многими тя поставлю; вниди в радость Господа твоего».

Вся церковная вечерняя служба, не только в своем словесном, но и в музыкальном составе, пронизана ощущением этих двух категорий — огнеобразного доброделания и холодной тьмы греха.

Утверждение реальности греха только и позволяет подойти к утверждению реальности огненного преображения человека.

Есть в одной молитве Ефрема Сирина такие слова: «Источи в сердце мое единую каплю благодати Твоей, да возгорится в сердце моем пламень любви Твоей, как огонь в лесу».

8

В Церковь начинаешь верить и ею начинаешь жить, только почувствовав ее дыхание, — никакие статьи здесь не помогут.

Будет время, и я замолчу,

1. И стихи мои будут ненужны.

2. Я зажгу золотую свечу,

3. Начиная полночную службу.

4. Будет ночь, как всегда, велика.

5. Будет сердце по–прежнему биться.

6. Только тверже откроет рука

7. За страницей другую страницу.

8. И, начавши последний канон,

9. Я открою окно над полями,

10. Чтоб услышать, как где–то над нами

11. Начинается утренний звон.

Так бывает со всяким, если сердце искренне ищет Бога. Человек замолкает, чтобы лучше слышать голос «Начальника тишины», человек собирается, чтобы как–нибудь не рассыпать, не уронить подаваемое сокровище Небесного Царства, человек плачет слезами величайшей горечи за все то, чем он оскорбил своего Учителя.

Вера, разгораясь, зажигает в нем пожар любви к Богу. «Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею». Послушайте это нарастание определений! «Всею крепостию твоею!» Верующий не просто «любит» Бога, он «влюблен» в Него. Весь состав его: и сердце, и ум, и воля — трепещут на пороге величайшей человеческой радости — возвращения в Дом Отчий, в Царство Божие.

9

«Бог — конец пустыне!» — говорит человек. И пустыня пути расцветает для него лугом зеленым — Церковью.

Секрет того, что иногда люди верующие как бы принимают Бога, но не принимают Церкви, в том, что в них нет, по существу, еще и веры в Бога. Они тоже в категории «как бы верующих», и на самом левом фланге. Церковь есть собрание учеников Христовых. Как же я, возлюбив своего Учителя, не возлюблю Его учеников, как же рука моя в холодной и беспросветной ночи земного странствия не будет искать для опоры их теплой руки? Это явная логическая бессмыслица, только доказующая, что веры в Господа и любви к Нему, как Живому Учителю и Другу, в человеке еще нет. Церковь в ее святом, то есть в ее единственном