Мои современницы - [110]

Прежде всего, следовало passer son baccalauréat[256], другими словами, выдержать экзамен для поступления в высшее учебное заведение. Затем prendre son inscription à la Faculté de Droit[257] и пройти три курса, ежегодно держа экзамены. Получив по окончании их свою licence, следовало подать заявление о желании поступить в корпорацию адвокатов. Те предварительно наводят справки и, узнав, что адвокатка отличается доброй нравственностью on lui fait prêter serment[258] и принимают в корпорацию. Сначала адвокаты и адвокатки plaident pour les pauvres[259], т. e. защищают даром, чтобы напрактиковаться, затем уже берутся за платные дела.

Я попросила Миропольскую познакомить меня с выдающимися адвокатами, чтобы узнать их взгляд на адвокаток.

– Не стоит трудиться! – засмеялась Миропольская, – я вам сейчас же могу сообщить их мнение – и, придав насмешливый вид своему красивому лицу, Миропольская, презрительно улыбаясь, заговорила, очевидно, подражая кому-нибудь из адвокатов. – Les avocates – c’est très gentil, très gracieux, très poétique, mais entre nous soit dit, ce n’est pas grand chose et cela ne sert à rien?[260] – Вот, что скажет вам всякий адвокат, – смеялась Миропольская, переходя на свой обычный тон, – nos chers confrères[261] всё еще никак не могут посмотреть на нас серьезно, всё еще видят в нас детей, играющих в адвокатов. Mais nous sommes vengées par le public[262], – с торжеством добавила она. – Общество гораздо серьезнее к нам относится, охотно к нам обращается и у меня в несколько лет успела образоваться une clientèle personelle[263] – людей, которые довольны моей манерой вести их дела и посылают мне своих знакомых. Я считаю, что у женщин-адвокаток есть своя сфера, в которой они могут принести большую пользу. Бракоразводные процессы, детоубийства, преступления несовершеннолетних – всё это естественно падает на ее долю. Каждая преступница имеет право требовать, чтобы ее защищала женщина, которая понимает ее душу, ее чувства так именно, как никакой, даже гениальный адвокат, понять не в состоянии…

В дверь постучали, и явилась служанка доложить о приходе клиента, приехавшего из провинции. Миропольская просила его подождать, но мы с Алекс поднялись уходить, пригласив первую русскую адвокатку навестить нас в отеле и докончить объяснения.

– Что же это она, так и примет своего клиента в розовом платье? – с недоумением спрашивала меня Алекс, возвращаясь домой.

– Почему бы и нет? – смеялась я. – Сегодня праздник, Троицын день, и розовый цвет очень идет брюнеткам.

– Я думала, адвокатки носят английские костюмы в роде мужских…

– Э, полно! Все эти феминистки, что подражают мужской манере одеваться, курят, ухарски закладывают ногу на ногу – попросту poseuses[264] и, даже, весьма наивные. Миропольская доказывает свой ум, оставаясь женственной и элегантной. Это нисколько не помешает ей быть прекрасным адвокатом.

– И модный журнал у ней лежит на столе и начатое рукоделие… – с разочарованием говорила Алекс.

– А вы что же ожидали увидеть? Бюст Демосфена, речи Цицерона? О, Боже, как публика еще наивна, как любит шаблон! Да зачем, объясните мне, пожалуйста, должны женщины изменять своим природным вкусам? Можно быть адвокаткой, чиновницей, писательницей, доктором и при этом выходить замуж, иметь детей и даже шить им наряды. Чем больше работает женщина, тем силы ее увеличиваются, тем более может она сделать. Эго только наши ленивые, гаремные, петербургские одалиски употребляют целый день на то, чтобы подобрать ленту к новому платью…

На другой же день Алекс достала программы экзаменов и, просмотрев их, объявила, что надеется подготовиться в 4–5 месяцев.

– Я была одной из лучших учениц в институте, – объясняла она, – и память у меня превосходная. Я боялась, что потребуется знание латинского языка, но раз его в программе нет, то дело сводится лишь к тому, чтобы переучить всё уже мне известное на французском языке. Более пяти месяцев это переучивание у меня не возьмет и осенью я могу записаться в Faculté.

И Алекс стремительно принялась за зубрение. Я с радостью наблюдала ее усердие и в то же время тревожилась, как бы этот пыл скоро не охладел: переучивать в тридцать лет старые учебники – дело довольно скучное.

К счастью, Миропольская, навестив нас, пригласила бывать почаще в Palais de Justice, обещая показать наиболее известных адвокатов и адвокаток. Мы немедленно воспользовались ее предложением.

Огромный Дворец Правосудия помещается на острове, в старом Cité, где основана была древняя Лютеция. На месте его находилась когда-то римская крепость, превращенная в Средние века во Дворец французских королей. Впоследствии, когда был выстроен Лувр, и короли туда переехали, дворец достался судебному ведомству. Здесь также заседал когда-то Парламент; здесь же, в свободное от занятий время les clercs de la Basoche[265] играли farces, soties et moralités[266], чем отчасти и положили начало французскому театру. В этом же дворце судились во времена революции роялисты, Мария-Антуанетта и Робеспьер. Словом, мало найдется в мире зданий с таким интересным историческим прошлым.