Мое почтение, красотка - [9]

– А вы, конечно, призрак Калиостро?

– Скажем просто, что я друг...

– Желающий мне добра?

– Вот именно, желающий вам добра. Он смеется и кладет трубку. Я делаю то же самое.

Расплачиваясь за выпитое, я задаю бармену вопрос, вертящийся у меня на языке:

– Тот, кто звонил, обрисовал меня?

– Да.

– Он вам сказал, что я сижу в баре?

– Да

Я вылетаю на улицу, не дожидаясь сдачи. Если таинственный «друг» мог дать эту деталь, значит, он видел меня на табурете. Выходит, он был где-то поблизости

На улице народу немного... Продолжается дождь... Мостовые и тротуары блестят, а неоновые вывески дрожат в этой сырости, как клубничное желе...

Я ищу вокруг бар. Их там целая куча. Искать телефониста бессмысленно.

Что-то мне подсказывает что есть духу нестись в Лувесьенн. Это «что-то» – старое доброе чутье Сан-Антонио.

В путь!

Я снова еду к Этуаль. Туристы, у которых дома, очевидно, нет глаз, таращатся на Вечный огонь на могиле Неизвестного солдата. Сворачиваю на авеню Гранд-Арме. Мощная «де-сото», раздраженная моей скоростью, пытается меня обогнать. Тогда я чуть нажимаю на газ, и все становится на свои места.

Дорога до Лувесьенна занимает четверть часа. Кажется, в этом районе все давно спят. Останавливаюсь перед табличкой с названием городка. Дождик не прекращается...

Я поднимаю воротник плаща и щупаю под левой мышкой, там ли Проспер.

Проспер – это игрушка калибра девять миллиметров, позволяющая мне выдавать билеты до рая.

Я вооружаюсь электрическим фонариком и отправляюсь на поиски «Вязов». Мне не приходится блуждать долго – сразу же натыкаюсь на ржавые ворота с мраморной табличкой «Вязы». Надпись почти стерлась, но прочитать ее можно. Прежде чем войти, осматриваю уголок. Оказывается, это заброшенный старый дом прошлого века с гипсовыми украшениями на фасаде. Маленький парк зарос травой. Настоящая декорация для фильма про привидения.

Я прохожу в ворота и следую по аллее, еще различимой в этом царстве предоставленной самой себе зелени.

Дохожу до крыльца. Молотком служит бронзовая рука. Я ее поднимаю и опускаю.

Делая это, я совершенно убежден, что это так же бесполезно, как вытягивать в грозу руку, проверяя, идет ли дождь. В этой халупе никого нет, я в этом абсолютно уверен.

Сразу видно, что она давно заброшена и пуста...

Молоток производит перезвон с бесконечными вибрациями. Я жду, пока в мертвом доме восстановится тишина, потом берусь за дверную ручку и поворачиваю ее. Дверь со скрипом открывается. Все по-прежнему в привиденческом стиле.

– Есть тут кто? – ору я.

Мой голос разносится, как в ущелье.

– Есть кто живой? Глухо.

Осматриваюсь. Я нахожусь в ледяном холле, воняющем сыростью. В нем двери, по одной с каждой стороны, и лестница в глубине.

Я открываю двери одну за другой. Все ведут в пустые комнаты, где давно никто не живет. Со стен свисают длинные ленты обоев, потолки облупились, паркет вздулся.

Я начинаю думать, что тип, пославший меня в этот замок Спящей Красавицы, самый большой шутник, которого когда-либо рожала эта унылая планета...

По-моему, он хотел на пару часов избавиться от меня, для чего и направил по несуществующему следу. Эти ребята должны были здорово повеселиться, когда увидели, как Сан-Антонио бросился в туман по одному анонимному звонку.

Хорош супермен, ас из асов! Пора на свалку! Не знаю, что случилось, но мой нос теряет нюх. Может, это из-за насморка?

И все-таки я почувствовал, что тут дело серьезное, что... Злясь на весь свет, включая и самого себя, я поднимаюсь по лестнице.

Второй этаж – точная копия первого.

Я быстро открываю новые двери.

Опять пустые комнаты. Правда, если не считать присутствия пауков, работающих с большим энтузиазмом...

Распахивая последнюю дверь, я чуть не растягиваюсь на полу, потому что нога поехала на чем-то скользком. Опускаю луч фонаря: кровь! Я смотрю в глубь комнаты, то есть за последнюю дверь, и обнаруживаю темное пятно. Это человеческое тело, точнее, тело женщины. Оно разделено надвое; туловище отдельно, голова отдельно. Голова, бескровная, но, несмотря ни на что, прекрасная, принадлежит малышке Хелене.

Глава 6

Я ничего не говорю. Бывают ситуации, когда молчание – единственная реакция, на которую способен человек. Я остаюсь сидеть на корточках перед обезглавленным трупом. У меня возникает смутное ощущение, что мои мозги начинают размягчаться.

Как в кино! Сейчас включится свет, и можно будет поесть мороженица и карамелек.

Я бывал в разных ситуациях, но признаюсь, что самые сильные эмоции получил именно в этот раз.

Я, делая выдох, способный перегнать яхту через Атлантику, встаю и закуриваю сигарету.

Около часа назад я оставил Хелену в скромной меблирашке в костюме Евы с ее донжуаном, который был в костюме Адама. Они собирались поиграть в зверя с двумя спинами. Я поехал глотнуть несколько рюмашек и поглазеть на красоток с перышками... Таинственный звонок... Я мчусь в Лувесьенн и нахожу труп Хелены.

От такого кто хочешь свихнется! Наконец я понимаю одно: до сих пор я был игрушкой в руках банды, вертевшей мною, как слуховым аппаратом. Я люблю играть в пинг-понг, но при условии, что не буду шариком.

Я оказался перед странной головоломкой, которую должен разгадать, если хочу сохранить свою репутацию. Мне кажется, что задача, за которую я собираюсь взяться, будет трудной; легче найти иголку в стоге сена.