Модильяни - [45]

Модильяни навещал в больнице проститутку, «маленькую Жанну», и писал ее обнаженной. Жан пишет, что она была больна краснухой, но не исключено, что речь идет о сифилисе, о чем хорошо был осведомлен Поль, который ее лечил.

Второе письмо Полю датировано 23 апреля 1909 года:

«Частые прогулки, в том числе и на пароходике по Марне в компании с Модильяни опять вернули мне силы. Из-за болезни у меня было много времени для чтения.

Моди живет на то, что ему уплачено за «Амазонку» и то, что получает из дома. Не пишет ничего, кроме этого портрета, которым очень увлечен. Стиль его тебя удивит. Он много работает. Вчера, наверное, в десятый раз сделал новый набросок моего портрета. Это ему очень нравится. Пусть небо решит его судьбу! Я никогда не видел такого целеустремленного, как он, человека, который хочет во что бы то ни стало преодолеть все трудности. Двадцать дней он занимается набросками Дельфи-Фабриса, приходящего в «Дельту». Естественно, я тоже был там. Я говорил с ним о Моди, и он любезно предложил завязать кое-какие знакомства. Мы ходили навестить его на Пасху, представили его редактору «Асьет о Бер». Начало было положено, и возможно, последует продолжение. Нет необходимости добавлять, что Моди должен был прийти показать свои рисунки, но больше там его не видели».

В этих строках отмечена одна из любопытных особенностей Модильяни. Когда его что-то увлекает, он делает это, не отрываясь. Именно Жан, который писал брату о том, как часто Амедео на целые дни уходил бродить, когда нужно начинать картину, отмечает его постоянную сосредоточенность и погружение в работу. («Вчера, наверное, в десятый раз сделал новый набросок моего портрета».) Потом приводится пример того, как Модильяни не любил показывать свои рисунки потенциальным работодателям, в данном случае — редактору журнала «Асьет о Бер».

Все художники, кроме Амедео, пытались заработать немного денег на пропитание и проживание разными способами. Об этом Поль Александр писал: «Некоторые бедные художники, Бранкузи и другие, время от времени для заработка мыли посуду в ресторанах, работали грузчиками, прислуживали в гостиницах, натирая полы и застилая кровати. Модильяни об этом нельзя было даже заикнуться. Он был прирожденный аристократ, не приспособленный к труду и не желающий тратить время и силы. Это был один из парадоксов его судьбы: любовь к богатству, роскоши, красивым вещам, независимости и жизнь в бедности, если не сказать — в нищете. Он был прямо-таки одержим своим творчеством, и он не мог даже помыслить о том, чтобы оставить его даже на одно мгновение для дел, которые вызывали у него отвращение».

В его одержимости особенно впечатляет то, что здесь речь идет не о том, чтобы разгружать ящики с фруктами или мыть полы в гостиницах, а только нарисовать какую-нибудь виньетку для достаточно престижного сатирического журнала, как, например, «Асьет о Бер». Такой работы не чурались все, кто умел рисовать, — например, многие немецкие художники, живущие в Париже, посылали картинки и карикатуры в баварский журнал «Симплициссимус», близкий по тематике к «Асьет о Бер». Обращаясь к очень похожему опыту Бодлера, можно сказать, что Модильяни предстает здесь в качестве noblesse excédée[22].

Один из «бедных художников», о которых упоминает доктор Александр, — румынский скульптор Константин Бранкузи. Он был на восемь лет старше Моди, обладал яркой внешностью и незаурядной физической силой. Сын небогатых крестьян, Бранкузи родился в трансильванской деревне и был очень одаренным ребенком. «Заболев» скульптурой, он в одиннадцать лет оставил дом и поехал учиться в Бухарест. У каждого художника есть своя легенда. О Бранкузи, например, говорят, что он начал вырезать ножиком маленькие деревянные фигурки в то время, когда пас овец. Эта история так похожа на воспоминания о Джотто, что кажется не совсем правдивой, хотя хорошо иллюстрирует романтическую атмосферу, которая его окружала.

Несмотря на довольно быстро достигнутый успех, Бранкузи сохранил кое-какие привычки простого пастуха, каким был в детстве. Он любил петь, у него был красивый тенор, которым он владел в совершенстве и даже удостоился чести петь в хоре при румынской церкви на улице Жана де Бове. Хористы были обязаны носить бороду, и Константин послушно следовал правилу, побрившись только после того, как ушел из хора.

Когда в 1904 году он приехал в Париж, ему уже исполнилось двадцать восемь лет. Это было благоприятное время для того, у кого талант соединялся со стремлением ко всему новому. Импрессионизм и постимпрессионизм получили широкое распространение, открывались новые горизонты развития искусства.

Бранкузи считается одним из основателей современной скульптуры. Его путь в искусстве начался самым традиционным образом: он стал помощником в мастерской великого Огюста Родена, который на протяжении шестидесяти шести лет был корифеем французской и европейской скульптурной школы. Великий старец оценил талант юноши и по возможности помогал ему. Константин отвечал ему открытой неприязнью и, когда первые его работы были довольно прохладно приняты публикой, заявил, что всему виной был именно Роден, который по причине своей косности стал непреодолимой преградой для новых поисков в скульптуре. Модильяни почти повторит это суждение: именно Роден, скажет он без обиняков, ответственен за плачевное состояние современной скульптуры.