Моделирование совершенной личности. Редактирование судьбы - [24]
־4
Субмодальности (так называемые)
Конкретные качества, отличия, особенности
каждой репрезентативной системы
г
Оценочный язык
׳4
Сенсорный язык
4
Модальности
Сенсорные репрезентации ВАК
(К слову, «субмодальности» действительно действуют на мета-уровне. Это объясняет, почему и как некоторые «субмодальности» причислены к мета-программам. Высший логический уровень, создающий нечто вроде мета-программы, подтверждает догадку, что высшие фреймы управляют низшими уровнями. Это значит, что «различие, которое со-: здает разницу», наблюдается на мета-уровне. Власть «субмодальности» смещается, в процесс вмешивается фрейм мета-уровня. Категории и концептуальные классы, которые мы называем «субмодальностями» (например, расстояние, расположение, чистота, резкость и т. д.), на самом деле выступают в роли мета-качеств или отличий.)
Простые и сложные мета-состояния
В первичных состояниях мы думаем и чувствуем непосредственно о том, что находится во внешнем мире. При этом возникают прямые первичные эмоции, позволяя нам легко якорить эти состояния с помощью прикосновений, образов, звуков и т. д. Сенсорные модальности управляют первичными состояниями.
Все меняется, когда мы поднимаемся на мета-уровни. Поскольку в мета-состояния входит сложное, многослойное сознание, мысли и чувства становятся более системными и вложенными. При этом мета-состояния действуют как совсем другие феномены. Это увеличивает сложность. Кроме того, появляются высшие референтные фреймы, а следовательно, больше бессознательного. Мы просто подразумеваем их как нашу существующую реальность.
Наше мышление-чувствование на мета-уровнях становится более сложным, но менее прямым и кинестетическим. Оно вызывает «ощущения» на мета-уровнях (то есть мета-ощущения), природа и свойства которых тоже меняются. Они становятся более концептуальными. Эти концептуальные состояния сознания кажутся более «вымышленными» и концептуальными, поскольку включают вторичные эмоции.
«Я чувствую себя по-дурацки».
«Я чувствую себя странно».
«Меня осуждают».
«Мне не по себе».
«Я будто на седьмом небе».
Задумавшись об этих выражениях и состояниях, названных в них, вы поймете, что они выражают не столько эмоции, сколько суждения, оценки высшего уровня. Другие мета-ощущения вступают в противоречие и нейтрализуют любой отдельный
набор телесных ощущений. Можно проверить это на примере одного из приведенных выше высказываний, задав вопрос: «В каком месте тела вы это чувствуете?»
Как правило, все это значительно осложняет кинестетическое якорение мета-состояний по сравнению с якорени- ем первичных состояний.
Рассмотрим состояние «боязни собственного Страха». Как бы вы назвали такое состояние? Когда Рузвельт говорил: «Единственное, чего мы должны бояться — самого страха», он имел в виду обезоруживающее мета-состояние паранойи. При нем объект нашего страха не имеет материальной, внешней составляющей — это не волк, не опасное место, не сердитый супруг, не спортивная травма и т. д. В нашем случае мы боимся нашего собственного состояния. Нас пугают свои мысли, эмоции, ощущения, неврологические процессы, опыт и т. д.
Рис. 3.5 Мета-состояние
Рассмотрим состояние радости, связанное со злостью. За годы психологической практики я встречался со множеством клиентов, испытывающих это мета-состояние. Чаще всего ими оказывались женщины, которые годами были лишены права признавать, чувствовать и принимать гнев или злость. «Это не подобает леди». «Ты не должна злиться». «Гневом ты ничего не добьешься». А потом что-то менялось. И в результате женщина решала принять гнев, как дарованную Богом человеческую эмоцию. Она разрешала себе испытать гнев. И от этого нового разрешения испытывала ощущение радости, наслаждалась свободой и возможностью наконец-то излить свой гнев. Зачастую такие люди испытывают состояние «радости, вызванной гневом», как личное освобождение, метаморфозу, которая не исчезала даже под угрозой недовольства или гнева окружающих.
Но все может случиться и по-другому. Некоторые люди наслаждаются ощущением власти, могущества и доминирования, которое дает им гнев. Все зависит от того, какой смысл они ему придают. «Радость» от гнева — результат концептуальных значений или нейросемантики, которую мы создаем. Какую радость можно получить от гнева?
