Мобилизованное Средневековье. Том 1. Медиевализм и национальная идеология в Центрально-Восточной Европе и на Балканах - [182]

Болгарские представители научной и политической элиты столкнулись с проблемой, когда то, что они считали своей историей, стало частью истории соседней страны, которой многие в Болгарии отказывают в праве не только на историю, но и на язык. Понятно, что в таких условиях реакция болгарской стороны на притязания официального Скопье были, как кажется, несколько иррациональны, что, впрочем, типично для подобных «войн памяти». Болгария сегодня пытается превратить царя Самуила чуть ли не в болгарское подобие князя Лазаря, а Беласицкую битву — в болгарский аналог Косовской битвы на общем фоне популяризации и коммерциализации средневековой военной истории.

Косовский миф: между Сербией и Албанией [1261]

Описание конфликта, разгоревшегося в Косово в последнее десятилетие существования второй югославской федерации, как правило, воспринимается через призму этнического противостояния албанских и сербских общин края или, в меньшей степени, через противостояние республиканской и краевой властей. Являясь по сути ключевым регионом для процесса формирования как сербской, так и албанской идентичности в современной исторической мифологии, Косово чаще всего упоминается в связи с легендарным сражением 28 июня 1389 г., с не менее легендарным празднованием 600-летней годовщины данного события в 1989 г. и с колоссальными политическими последствиями этой акции для Югославии вообще и Косово в частности.

Под сербским косовским мифом мы будем понимать концепцию, согласно которой 28 июня 1389 г. воины сербской армии, возглавляемой князем Лазарем, сознательно пожертвовали своими жизнями и государством — «царством земным» — ради обретения «царства небесного» («Небесной Сербии») и последующего национального и культурного возрождения[1262]. Таким образом, проиграв решающее сражение, сербские воины не просто одержали моральную победу над своим более сильным и многочисленным противником, но и заложили основы дальнейшего духовного и морального превосходства сербской нации и государственности. Немаловажным элементом современного косовского мифа является также мотив жертвенности во имя спасения Европы от османской угрозы и отказ от подчинения захватчикам во имя идеала свободы.

Помимо сербского сегодня существует и албанский косовский миф. Под албанским косовским мифом, который во многом является контрмифом сербского, мы будем понимать набор представлений о «неправильности», «фальсификации» и «сознательных искажениях» косовской легенды 1389 г., используемой национальной сербской пропагандой для обоснования своих претензий на албанский край Косово/Дардания.

История косовского мифа, как говорилось в предыдущих главах, берет свое начало с эпохи сербского национального возрождения в начале XIX в., точнее — со времени Первого Сербского восстания 1804–1813 гг., но своего наивысшего развития достигает в ХХ в. Косово вошло в состав Сербского королевства, но лишь на короткий период с осени 1912 по осень 1915 г. Лишь по итогам Первой мировой войны Косово стало частью нового государства под скипетром Карагеоргиевичей. А 28 июня 1921 г. Учредительное собрание приняло Видовданскую конституцию — первую конституцию Королевства сербов, хорватов и словенцев. В этот же период происходит начало значительной трансформации мифа в угоду новым политическим реалиям Балкан.

Первый этап этой трансформации начался с поражения сербской и черногорской армии осенью 1915 г. С одной стороны, вернулось ощущение поражения ради национального возрождения (или даже перерождения). Характерный пример — выступление академика Жуйковича перед ранеными в июле 1918 г. и сравнение их с «видовданскими героями», а нынешнего поражения — с Косовской битвой 1389 г.[1263] После войны началась активная политика по превращению сербского косовского мифа в югославянский. 28 июня 1919 г. — в первый послевоенный год — торжественно празднуется 530-летие битвы. Отметим, что это первое празднование юбилея Косовской битвы именно в Косово. Министерство просвещения Королевства сербов, хорватов и словенцев активно участвовало в организации празднования Видовдана в Белграде и на местах[1264].

После войны, в эпоху Тито, косовское наследие рассматривалось как общеюгославское. По мнению М. Ю. Ломоносова, «именно такой подход мог нейтрализовать один из самых стойких сербских националистических мифов и поспособствовать реализации политики межэтнической консолидации». Он приводит в пример то, как «уже в 1947 г. только что организованное Историческое общество Народной Республики Черногория по указанию Комитета школьного образования и науки при правительстве ФНРЮ разработало программу для средних школ», в которой «черногорское прошлое должно было быть увязано с судьбами всех южных славян и включать в себя сербо-турецкое столкновение 1389 г.»[1265]. Отметим также, что сама идея о совместной борьбе сербов, хорватов и боснийцев против османской экспансии и присутствии их контингентов на Косовской битве 1389 г. содержалась в первой части «Истории народов Югославии»[1266]. В данном труде присутствие войск болгар, арбанешей, влахов, венгров, немцев и чехов упомянуто лишь в «полностью выдуманных поздних турецких источниках»