MMIX - Год Быка - [200]
Похоже, что совершенство творческого духа заключается в том, чтобы вобрать и заключить в себе все духовные образы, раствориться в них, превратить себя в них, а их – в самого себя. В этой самоотдаче и одновременно всепоглощающей экспансии проявляется совершенный дух любви.
Здесь просто необходимо сделать паузу, чтобы вернуться затем к земному образу Воланда.
68. Последние вопросы
Воспользуемся симметрией первой и последней глав для сопоставления двух авторских портретов Воланда. Теперь с уровня 32 главы мы сможем лучше понять это первое описание:
«Раньше всего: ни на какую ногу описываемый не хромал, и росту был не маленького и не громадного, а просто высокого. Что касается зубов, то с левой стороны у него были платиновые коронки, а с правой – золотые. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. По виду – лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой. Словом – иностранец».
Прежде всего, Автор обращает внимание на точное время, к которому относится этот портрет: «раньше всего». То есть сам Воланд тоже получает земной облик, чтобы пройти вместе со свитой и заглавными героями Романа путь преображения от несовершенства к совершенству. Мы, собственно, уже начали исследовать это описание, когда установили связь трости с «переводчиком», зелёного глаза с котом, а другого глаза, чёрного – с демоном безводной пустыни. Эта находка указывает нам на роль трёх помощников из свиты как необходимых и даже неотъемлемых инструментов творческого духа (его эффекторов и детекторов, если использовать язык теории управления). Один глаз, чёрный – обращён в прошлое, зелёный глаз – в будущее, а трость – опора для движения в настоящем.
Все три помощника одеты в чёрные головные уборы (брови и набалдашник). Одна бровь выше другой означает наличие иерархии, в которой ниже всех оказывается трость. Можно предположить, что, как в триаде «мастер-душа-дух», иерархия отражает отношение к времени: первый помощник, управитель живёт настоящим, второй думает о будущем, третий оперирует опытом прошлого.
Выбрит гладко – означает отказ от прежних учений, необходимый для создания нового. Естественный головной убор тоже имеет чёрный цвет, значение которого нам известно. Однако в начале пути, раньше всего Воланд одет в серую одежду – не белую и не чёрную, а смешанную. Скорее всего, серые одежды и обувь – это эмпирическое знание о духовном опыте, которое ещё не подверглось анализу, разделению на две совершенные компоненты – белый и чёрный. Возраст лет сорока с лишним тоже должен иметь символическое значение. Получается, что раньше всего, в начале пути новой науки о человеке она была излишне светской, материалистической. А когда лишнее будет оставлено, в начале 13 главы Воланд предстанет уже под видом мужчины лет тридцати восьми.
Автор уже доказал нам своё умение творчески развивать библейскую символику, поэтому можно догадаться и о значении золотых и платиновых зубов. Вообще-то зубы – это инструменты для подготовки пищи к усвоению, а пища означает знание. Золотые и платиновые коронки, сопоставленные с портретом из 32 главы, указывают на символику небесных светил – солнца и звёзд, которые означают разные формы познания. Полагаем, что золотые коронки означают объективные методы познания, а не менее благородные платиновые – творческую интуицию. Рост Воланда в начале пути тоже отражает высокую, но не очень степень познания человечеством духовной сферы.
Замечание о том, что незнакомец не хромал ни на какую из ног, нам теперь тоже понятно. Нога символически означает одну из церквей как носителей истолкований. Поскольку обе известные нам ноги, они же должники заведомо хромают, имея недостатки – одна на 50 из ста мер масла, другая на 20 из ста мер зерна, то слова «ни на какую ногу» можно истолковать как вообще отказ от христианских толкований в начале пути.
Наконец, нам осталось истолковать: почему все эти черты портрета означают одним словом – иностранец? По каким признакам вообще можно определить, что перед нами иностранец, а не москвич? Сцена в торгсине из 29 главы подтверждает, что речь может идти об одежде и о владении языками. Впрочем, Автор так и пишет с большой буквы: «Словом – иностранец». Раньше всего Слово с большой буквы в изначальном библейском смысле делает Воланда иностранцем в стране победившего атеизма. В этом постоянном повторении эпитета «иностранец» слышна вполне понятная связь с печальной евангельской истиной: «не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем».[94] И в первом пришествии получившее земное воплощение Слово тоже было воспринято в своём отечестве как чуждое.
Кстати, раз уж зашла речь, известные споры о происхождении Иисуса могли быть причиной ещё одной «ошибки» Булгакова, несоответствия слов о происхождении Иешуа. Во второй главе он утверждает, что происходит из города Гамалы, о котором известно, что это единственный запрятанный в горах иудейский город, в который никогда не входили римские войска. Автор этим отвергает злую легенду о происхождении Иисуса от римлянина. В другой ершалаимской главе Пилат видит себя рядом с философом из
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Художественная реконструкция обстоятельств Страшного Происшествия, случившегося за миллион или даже более лет до нашей эры само по себе является уникальным феноменом в жанре детективных расследований. Необходимой частью объективной реконструкции, основанной на известных науке фактах и закономерностях, является выдвижение и проверка фундаментальной Гипотезы. Критическое предисловие и научно-популярный обзор теорий и признаков антропогенеза, предваряющие «сказку для младшего научного возраста», определяют масштаб поставленной перед расследованием задачи – определить начальные условия и стартовый механизм антропогенеза, то есть причины происхождения человека.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.