Младшая сестра - [7]

Кресси любовалась пролетающим за окном пейзажем, но каждый раз, когда он смотрел на нее, не могла удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ. Она уже успела понять, что, несмотря на краткость знакомства, она испытывает самое сильное в своей жизни влечение. В Николасе ей нравилась не только внешность, но и ум, характер, воля, отразившиеся в его книгах.

Ни одна из ее сестер, у которых было все: образованность, красота, индивидуальность, чувство юмора, — не испытала счастья в любви. Почему должно повезти ей? Впрочем, в отличие от них Кресси верила в любовь.

Когда они свернули с шоссе на проселочную дорогу, она успела заметить указатель — до Польенсы оставалось семь километров. Вскоре машина замедлила ход, чтобы проехать между массивными каменными колоннами, одна из которых сообщала, что они пересекают границу Кан-Льоренка.

Повернувшись к ней, Николас сказал:

— Во времена моего дедушки это было одно из самых больших поместий острова, жившее исключительно тем, что выращено здесь. Но я забросил хозяйство из-за постоянных отлучек.

Вдалеке виднелись крыши нескольких строений, окруженные деревьями, походившими на гигантские перьевые метелки для пыли. За ними высились горы, самые дальние из которых казались сизоватыми в свете заходящего солнца.

Дорога делила поле на две части — одну вспаханную, а другую со скошенной травой и кучками небесно-голубых цветочков.

Вблизи метелки для пыли оказались фиговыми пальмами с гроздьями спелых оранжевых плодов. Затем они проехали еще через одни ворота и очутились во внутреннем дворике, образованном выступающим вперед крылом дома.

— Оставим здесь Фелио с моими вещами и покатим к вашей тете. Только я отлучусь на минутку — поздороваюсь с Каталиной, — сказал Николас. — А вы пока пересаживайтесь вперед.

Кресси вылезла из машины. После длительного сидения в самолете она была рада возможности размяться. Двойные двери, ведшие в дом, затенялись виноградной лозой, вившейся по натянутой между крыльями дома проволоке. В центре дворика находился огромный вазон с красной и розовой геранью. Откормленный кот дремал в ее тени.

Когда Николас вернулся, девушка стояла в позе аиста, стараясь расслабить мышцы бедра. Она быстро вернула ногу на место и выпрямилась.

В дверном проеме показалась женщина в пестром переднике. Она с любопытством посмотрела на Кресси. Та улыбнулась ей и забралась в машину.

— Вы очень гибкая, — заметил Николас, садясь за руль. — Может, вы не только помогаете людям, но и танцуете?

— О… нет. Делаю простенькие упражнения. Наверняка такие же сделает ваш кот, когда проснется.

— Он живет у нас для ловли мышей, коими и должен питаться, — сказал Николас. — Но Каталина его избаловала. Иногда он приносит дохлых птенцов, для мышей же этот охотник не представляет никакой опасности.

Когда они выехали на шоссе, Кресси произнесла:

— Очень мило с вашей стороны проделать такое расстояние ради меня. Уверена, что вы предпочли бы принять душ и отдохнуть. Сколько вы провели в самолете?

— Около сорока восьми часов, но я привык. Задержки самолетов меня больше не беспокоят, я могу спать где угодно.

— А откуда вы прилетели?

— Я никогда не говорю о своих путешествиях, пока не опишу их. — Оторвав взгляд от дороги, он улыбнулся ей. Улыбка смягчила резкость ответа. — Я заметил, что от предварительных рассказов убывает колоритность описаний. Многие романисты утверждают то же самое.

Последнее замечание заставило ее задуматься о том, что представляют собой его друзья. Интересно, много ли среди них писателей, художников и других творческих личностей, живущих столь же увлекательной жизнью, как он? Кресси подозревала, что круг его знакомых значительно отличается от общества, в котором вращаются ее мать и сестры. Там превыше всего ценились власть и богатство.

Иногда Кресси чувствовала себя настолько чужой в своей семье, что задумывалась: а может, ее подменили в той дорогой частной клинике, где она родилась? Она не только внешне абсолютно не походила на своих сестер, но у нее отсутствовали также их выдающиеся способности и амбиции. Она была ближе к отцу, известному архитектору, хотя его творения ей совсем не нравились.

— Не волнуйтесь, у меня все равно никаких планов на ближайшие несколько дней. Я счастлив быть вашим водителем и переводчиком.

Кресси и не подозревала, что ее мысли так легко читаются. Мгновенно изменив выражение лица, она поинтересовалась:

— На Мальорке все такие услужливые? Это национальная черта характера?

— Это человеческая черта характера. Люди по природе своей отзывчивы, если не испорчены суетной городской жизнью. — Не отрывая глаз от дороги, он, лукаво улыбнувшись, добавил: — А если честно, то такая девушка, как вы, без труда обзаведется помощником в любой части земного шара.

Кресси не знала, что и думать. Ей не часто доставались комплименты, а тем более от суперменов.

К ее облегчению, он внезапно сменил тему.

— Человек с моим ростом иногда чувствует себя Гулливером в стране лилипутов. Мой отец был очень высоким, мать тоже довольно рослая. В пятнадцать лет я был уже выше всех в Кан-Льоренке. Подростки всегда очень застенчивы, посему на протяжении нескольких лет я чувствовал себя уродом.