Мизантроп - [14]

— Черт! Вы в перчатках!

— Очень полезная штука, если знать, как правильно пользоваться!

— Значит, на меня все свалите?

— Успокойтесь, Уилов. Никто вас без необходимости не обидит, если, конечно, будете выполнять договорные обязательства. Ну, там, повышать производительность труда и прочее. У вас, футурологов, наверняка, есть какие-то показатели. Так вот — улучшайте их. Старайтесь изо всех сил. Иначе кинжал с вашими отпечатками окажется в полиции. Дело пустяковое. Обязательно отыщется какой-нибудь тайный доброжелатель, который видел, как вы, покидая место преступления, выбросили кинжал под скамейку, и сообщит об этом в полицию. Анонимно, само собой. Влипли вы, Уилов. Вам не позавидуешь.

— Что вам от меня нужно?

— Я уже сказал: работайте старательно, чтобы Хозяин был вами доволен. И все сложится замечательно. Не волнуйтесь. А сейчас отправляйтесь домой. Нам светиться на месте преступления резона нет.

— Эй! Но так нельзя.

— Сказано вам: валите! Значит так, ноги в руки и — вперед! Помочь вам? Придать ускорение пинком под зад?

Это уже было слишком. Вступать в дискуссию мне не хотелось. Пришлось покинуть территорию с максимально доступной скоростью.

О правилах игры

И что теперь делать, как жить дальше? Я вернулся домой. Принял порцию вискаря. Прошло мимо, будто и не пил. Пришлось повторить. По телу пробежала приятная волна тепла. Немного отпустило.

— Однако, — сказала Лида. — Давно такого не было. Совсем плохо? Что-то случилось?

— Проблемы. Но я справлюсь сам. Тебя мои заморочки не коснутся.

— Э-э, здорово тебя прихватило. Совсем соображалка отказала? Расскажи-ка, как это меня не коснутся твои заморочки? Ну-ка… А я послушаю.

Задачка показалась интересной. Я даже на некоторое время забыл о своем незавидном положении. На первый взгляд ничего сложного в вопросе не было. Я — мужчина, и потому обязан защищать любимую женщину. Следить, чтобы вызванные моей глупостью беды не заставляли ее страдать. Правильные слова, но что конкретно я должен сделать, чтобы обезопасить Лиду? Сумею ли растолковать Карачуну, что моя жена не имеет отношения к договору и не должна отвечать за своего мужа? Что-то я сомневаюсь.

— Понял, что сказал глупость? Если у тебя случилось что-то серьезное, меня это тоже затронет, неужели не понимаешь? Давай, рассказывай, что произошло.

Лида была права. Моя беда была ее бедой. Признаюсь я в этом или нет, суть дела не изменится. И я рассказал про странное предложение Прохора и про то, как человек по имени Карачун зарезал его кинжалом, на котором полно моих отпечатков пальцев. Шансов доказать, что это не я убил Прохора, было очень мало. Показаний буфетчицы — а она видела нас с Прохором в кафе, — и отпечатков на стакане и кинжале вполне достаточно, чтобы засадить меня в тюрьму. Я представил, как пытаюсь что-то такое лепетать в свою защиту, — но кто будет слушать? Улики подобрались стопудовые.

— В полицию Карачун меня решил пока не сдавать. Он требует, чтобы я выполнял условия договора и работал на него. Насколько я понял, он действует не самостоятельно, а по приказу какого-то Хозяина, так он назвал человека, который послал его проверить, скрепил ли я свою подпись каплей крови, и заодно зарезать Прохора, выполнившего, как было объявлено, свое жизненное предназначение до конца. Теперь на Хозяина должен буду работать я.

— Прекрасная фантастическая история, — сказала Лида. — Можно написать хорошую книгу про шпионов.

— Ты способна думать о чем-то кроме литературы?

— Иногда удается, но не часто.

— Ты же хотела написать про моих одноклассников? — напомнил я.

— Они и будут шпионами!

— Сейчас твое умение сочинять истории не поможет.

— А вот тут ты ошибаешься. Правильно построенный сюжет способен очень многое прояснить даже в самой запутанной истории. Дело не в том, что писатели умные люди (хотя я этого не отрицаю), просто в нашем мире чудес не бывает, события и происшествия подчиняются причинно-следственным связям. У каждого действия есть своя причина. Если в придуманном рассказе не сходятся концы, значит, писатель напортачил, недоработал. Наша задача — придумать сюжет, который объяснил бы смысл известных фактов.

В общем, Лида предложила мне принять участие в литературной игре. То, что речь идет о наших жизнях, ей в голову не пришло.

— Понимаешь, нам не до шуток, в полиции со мной никто разговаривать не будет, — попытался я вернуть ее на грешную землю.

— Знаю.

— Хочу я или нет, мне придется подчиниться врагу. Потому что это не игра, а наша жизнь!

— Выбор у нас, действительно, небольшой. Например, мы можем признать свое поражение. И тогда понятно, что нужно делать, — сядем на диван и хором заплачем, проклиная судьбу. Или начнем бороться. Заметь, у нас есть одно неоспоримое преимущество.

— Какое?

— Ты не обещал, что будешь играть по правилам своих врагов. Вот они удивятся, когда узнают, что мы решили придумать другие правила, собственные, устраивающие только нас.

— Не существует никаких «других» правил. Я даже не готов считать игрой все, что со мной происходит.

— Правильно, не играй с врагами в поддавки! В любом случае останешься в проигрыше. Мы будем делать только то, что нам выгодно. Это и будут наши правила.