Митра - [58]

— Что случилось?! — крикнул тот, вскакивая с земли.

— Ты знаешь, что ты везешь?

— Что случилось? — еще раз спросил пораженный водитель.

— Давай спички!

— Зачем?

— Спички! — кричал Генрих, шаря по карманам пиджака. Только теперь водитель почувствовал сильный запах разлитого бензина. Он подскочил к Генриху и одним движением вырвал у него из рук пиджак.

— Вы что, с ума сошли!

— Там оружие! Его нужно уничтожить! — кричал разъяренный Генрих. — Они тебя обманули! Ты не знаешь, что везешь! Это не лекарства, это оружие! Посмотри! Они присылают вам оружие, чтобы вы начали войну, чтобы гибли за Гитлера! Давай спички!

Водитель отступил к стволу дерева. Генрих с яростью возобновил атаку и опять схватил пиджак. Водитель покачнулся, но ловким ударом ноги отбросил нападавшего. Генрих упал, ударившись затылком о толстый, выступающий из земли корень, и потерял сознание. Когда он пришел в себя, то у него уже не оставалось сил, чтобы встать.

— Что за злой дух в него вселился? — пробормотал водитель и добавил: — Один бог знает, что они за люди. Один говорит так, другой иначе…

Еще раз посмотрел на лежащего с закрытыми глазами, тяжело дышащего Генриха.

— Сумасшедший! — злобно сказал иранец спустя мгновение. — Борец за мир нашелся! А у меня дети, и я должен их кормить.

Нервным движением сунул руку в карман, вынул недокуренную сигарету и спички, но, посмотрев на облитый бензином грузовик, спрятал их обратно. Заглянул в кабину, потом залез в кузов, старательно уложил коробки с оружием и посмотрел на небо. На горизонте появилась свинцовая туча. «Может пойти дождь», — подумал иранец и старательно прикрыл кузов брезентом. И в самом деле, через несколько минут с неба начали падать тяжелые капли дождя, которые вскоре превратились в страшный ливень. Водитель укрылся в кабине. Генрих все еще лежал под деревом; постепенно приходя в себя, он вдыхал освеженный дождем воздух.

— Эй! Вставайте! — крикнул водитель.

Генрих не услышал. Он оперся на локти и стал производить странные движения, словно пилил дерево.

— Любишь дерево, а везешь оружие, чтобы погубить людей? Где твоя совесть… — бормотал он. — Вас вырежут, как телят! Не дайте себя провоцировать! Вас обманут…

Водитель включил мотор, открыл дверцу кабины и беспомощно посмотрел на Генриха, который не обращал на него внимания; он жадно ловил ладонями капли дождя и прижимал мокрые руки к лицу. Наконец шофер выскочил из кабины, схватил Генриха за пояс и затащил в машину. Тот не сопротивлялся, совершенно лишившись сил. Опустившись на сиденье, он пробормотал:

— Ты еще не понимаешь, что значит эта война…

Они поехали. Генрих провалился в тяжелый, кошмарный сон. Через два часа они были в пригороде Шираза.

— Где вы хотите сойти? — спросил водитель, тряся за плечо порядком надоевшего ему пассажира. — Это уже Шираз.

Генрих непонимающе смотрел на него. Вырванный из тяжелого сна, он не сразу понял смысл этих слов.

— Шираз, — повторил он.

Водитель кивнул.

— Помни! Люди не менее ценны, чем деревья, — сказал Генрих на прощанье.

Он стоял на обочине шоссе, едва держась на ногах. Только теперь он заметил, что оставил в машине свою дорожную сумку. Лихорадка и алкоголь сделали свое дело. Неподалеку от дороги он заметил знакомый пруд. «Так, значит, я дома?» — подумал он и, пошатываясь, двинулся в направлении резиденции Витгенштейнов.

Лил сильный дождь. Генрих медленно шел по широкой аллее. В конце ее он видел массивные железные ворота и мраморный дворец. И вдруг Генрих заколебался. Его охватил страх, «Ведь я же не могу вот так, просто, как будто ничего не произошло, вернуться домой», — подумал он, укрылся под деревом и стал наблюдать за резиденцией. Ему хотелось увидеть Ширин или Наргис.

Тем временем ливень усилился. Промокший до нитки, Генрих оперся спиной о ствол дерева, потом медленно опустился на землю и закрыл воспаленные веки. Внезапно, услышав шум мотора, он очнулся. Без труда узнал машину барона, «Может быть, это Ширин», — подумал он с надеждой. Генрих знал, что в это время она обычно ездит в город. А если это Карл?

Не раздумывая, он поднялся и вышел на середину аллеи. Машина остановилась. За рулем сидел Август. В первый момент он не поверил собственным глазам, стоявшего перед ним сына принял за привидение. Тот быстро открыл дверцу машины и упал на заднее сиденье.

— Да, это я, Генрих, — сказал он онемевшему от удивления отцу.

— Тебя кто-нибудь видел? — спросил наконец Август.

— Нет, никто.

— Ты удрал?

Генрих только кивнул. Силы снова оставили его.

— Потом, потом… — шептал он.

Август лихорадочно обдумывал ситуацию. Кто сейчас может быть в доме? Ганс, Марта и Кристина поехали в немецкий клуб. Маргит наверняка еще в больнице…

— А где Ширин? Она дома?.. — спросил Генрих.

Август не ответил, выскочил из машины, достал из багажника одеяло и не терпящим возражения тоном приказал:

— Ложись на сиденье!

Генрих машинально подчинился. Август набросил на него одеяло, сел за руль и поехал к дому. Старый садовник открыл ворота и вернулся в свою каморку. Во дворе никого не было. Август с облегчением вздохнул; провел сына в дом, потом в свою спальню. Снял с него промокшую до нитки одежду и натянул свою пижаму. Генрих смог лишь пробормотать: