Мистер Паркер Пайн - [52]

– Простое любопытство, знаете ли… Так расскажите же мне все в подробностях.

– Расскажу, – ответил археолог, – если только вы скажете, как вам удалось выйти на меня. Ведь вы же ничего не видели, нет?

– Я просто размышлял о происшедшем, – покачал головой мистер Паркер Пайн.

– Начну с того, что все это – результат простого совпадения, – заговорил доктор Карвер. – Все это утро я шел за вами и увидел ее лежащей на тропинке, – по-видимому, она только что выпала из уха девушки, а та этого не заметила. И никто не заметил. Поэтому я просто поднял ее и положил в карман, собираясь вернуть ее хозяйке, как только догоню ее. И тут же забыл о находке. А потом, когда мы уже наполовину забрались на скалу, я задумался. Драгоценность ничего не значила для этой дурочки – ее отец купил бы ей новые сережки и глазом не моргнул, а для меня она значила бы очень многое. Продажа жемчужины позволила бы мне снарядить экспедицию. – Его неподвижное лицо неожиданно ожило. – Вы знаете, как в наше время трудно собрать деньги на раскопки? Нет, вы этого не знаете. А продажа жемчужины значительно облегчила бы мою задачу. У меня есть на примете одна площадка – в Белуджистане. Там под землей лежит целая глава из нашего прошлого и ждет, когда ее раскопают… И я вспомнил то, о чем вы говорили прошлым вечером, – я имею в виду внушаемых свидетелей. Я подумал, что девушка относится именно к этой категории. Когда мы достигли вершины, я сказал ей, что ее сережка расстегнулась. Я притворился, что закрепляю ее, а на самом деле просто нажал ей на ухо острым грифелем небольшого карандаша. Еще несколько минут спустя я уронил камешек. К тому моменту она уже была готова поклясться, что сережка была у нее в ухе и потерялась только что. А я в это время спрятал жемчужину в кусок пластилина и сунул в карман. Вот и всё. Должен сказать, что рассказ мой получился не слишком поучительным. А теперь ваша очередь.

– Мой рассказ будет еще короче, – сказал мистер Паркер Пайн. – Вы были единственным среди нас, кто постоянно поднимал что-то с земли, – именно поэтому я и обратил на вас внимание. А когда полковник нашел тот камешек, дело стало проясняться – эта находка была очень важна. Она прямо указывала на тот трюк, который вы проделали. А потом…

– Продолжайте, – попросил Карвер.

– Понимаете, вчера вечером вы говорили о честности как-то уж слишком рьяно. И слишком сильно протестовали – а ведь вы помните, что сказал Шекспир. Выглядело это все так, будто вы в первую очередь пытались убедить в своей правоте самого себя. Да и о деньгах вы говорили слишком презрительно.

Лицо мужчины, который сидел перед мистером Пайном, выглядело измученным и было покрыто сетью морщин.

– Ну что же, что сделано, то сделано, – произнес он. – Теперь со мной все кончено. Я полагаю, вы вернете девушке ее игрушку? Меня всегда удивляла эта языческая страсть к украшательству. Ее можно проследить до эпохи палеолита. Один из первых приобретенных рефлексов, который появился у женщин.

– Боюсь, что вы недооцениваете мисс Кэрол. Она девушка умная и, что важнее, совсем не бессердечная. Думаю, что она никому ничего не скажет, – возразил Паркер.

– Чего не скажешь о ее папаше, – заметил археолог.

– Думаю, он будет вести себя так же. Понимаете, у «па» есть собственные причины молчать. Сережка не стоит сорока тысяч долларов. Ее красная цена – пятерка в базарный день.

– Вы хотите сказать…

– Вот именно. Девочка ничего не знает. Она свято верит, что жемчуг настоящий. Сомнения появились у меня еще вчера. Мистер Бланделл слишком громко распространялся о своих деньгах. Когда дела плохи и вы попадаете в болото, то все, что вам остается, – это сделать хорошую мину при плохой игре и блефовать напропалую. Вот мистер Бланделл и блефовал.

Внезапно доктор Карвер улыбнулся. Было странно видеть на его лице эту открытую мальчишескую улыбку.

– Так значит, мы все здесь бедны, как церковные крысы?

– Вот именно, – ответил мистер Паркер Пайн. – «А общность интересов делает нас удивительно добрыми»[53].

Рассказ одиннадцатый Смерть на Ниле [54]

Леди Ариадна Грэйл нервничала. С того момента, как она ступила на борт парохода «Файюм», ее раздражало абсолютно все. Ей не нравилась ее каюта. Она могла пережить утреннее солнце, но не послеобеденное. Поэтому Памеле Грэйл, ее племяннице, пришлось уступить ей свою каюту по противоположному борту. С ворчанием леди Ариадна перебралась туда.

Она напустилась на свою сиделку, мисс Элси Макнотон, которая дала ей не тот шарф и упаковала ее маленькую подушку, вместо того чтобы оставить ее незапакованной. Она отчитала своего мужа, сэра Джорджа, за то, что он купил ей не те четки, – она хотела из ляпис-лазури, а он купил из сердолика. Джордж всегда был идиотом!

– Прости, моя дорогая, прости, – взволнованно извинился супруг. – Я схожу и поменяю их. У нас еще масса времени.

Единственным, на кого леди не нарычала, был секретарь ее мужа Бэзил Уэст, потому что никто никогда не рычал на Бэзила – его улыбка разоружала с первого мгновения.

Однако больше всего, естественно, досталось переводчику Мохаммеду – импозантному и дорого одетому типу, которого, казалось, ничто не могло вывести из себя.