Мистер Критик - [27]

Бьянка вытащила телефон из сумки и, открыв фото, передала его Веронике. На экране был улыбающийся Мигель с Гейбом на плечах, где-то на набережной. Огни карнавала мелькали позади, и Гейб поднял над головой сахарную вату. Трудно было сопоставить это фото со зловещим фото предполагаемого преступника. Но все-таки так всегда было с полицейскими фото. По ним и Бруно Марса не отличишь от Рондо Хаттона.

— Он сказал, что он нелегал еще до того как мы впервые поцеловались, — тихо сказала Бьянка. — Он знал что это может значить для меня. Для нас.

— Он не мог претендовать на получение гражданства, если бы вы поженились? — спросила Вероника.

— Все не так просто. Тебе бы пришлось вернуться в родную страну за зеленой картой, но есть закон, который гласит, что любой, кто незаконно въехал в страну, не может попасть туда еще десять лет. Так что мы решили рискнуть и остаться здесь. Я постоянно боялась, что его остановят за неработающий поворотник. Это все что им требуется, чтобы добраться до тебя.

— Теперь вы с ним на связи?

— Конечно. — Бьянка снова заправила волосы за уши и нахмурилась. — Но если вы надеетесь, что я помогу вам с ним связаться — ни за что. Нет. Мигель не мог так поступить… то, в чем его обвиняют. Послушайте, мисс Марс, Мигель самый нежный мужчина из тех, кого я встречала. Он никогда даже голоса не поднимал на меня или Гейба. Никогда не хлопал дверью. Я уверена, что вы это и ожидали от меня услышать, но это правда.

— Может и так. Но когда с ним нельзя связаться, здесь ни у кого нет достаточного стимула доказать, что он невиновен. Подумайте, если бы вы были ленивым, коррумпированным помощником шерифа, вы бы сильно старались найти обвиняемого, когда он скрылся в Мексике? Или вы бы пожали плечами и предположили, что он виновен, чтобы продолжить дальше заниматься своими делами?

Она осторожно подбирала слова. Она хотела, чтобы Бьянка сначала услышала слово «невиновен», а не «виновен». Она хотела, чтобы Бьянка поверила, что она оба варианта воспринимает серьезно.

— Мама! Смотри!

Высокий голосок Гейба донесся до них от площадки. Он начал забираться на миниатюрную скалу — выступ где-то в 90 сантиметров с опорами для ног и рук по сторонам. Бьянка пристально за ним наблюдала, пока он карабкался. Когда она снова заговорила, ее голос был тихим и сломленным.

— Когда я росла, меня регулярно избивали. И мою маму тоже. Я привыкла видеть, как она в больнице прикрывает отца. Синяки по всему телу, сломанное запястье, сломанный нос и она говорила полиции, что ударилась о дверь. Я поклялась себе, что никогда не позволю кому-то так со мной обращаться. Никогда.

Вероника подавила порыв взять женщину за руку. Она знала, что это излишне.

— Кто бы не сказал это о нем, он лжет. — Бьянка заправила прядь волос, крепко намотав ее на палец. — Вы сказали, что было ДНК?

— Да. Если бы мы смогли получить у него образец…

Женщина покачала головой.

— Он в Мичиокане, на ферме у сестры. У вас недели уйдут на то, чтобы найти его и проверить, — она смотрела на площадку. Гейб бежал вдоль площадки к шесту пожарного, схватился за него и взвизгнул, когда оказался на земле. — Хотя есть другой способ, не так ли?

Вероника не ответила. Она надеялась, что Бьянка сама до этого додумается и она не хотела ничего говорить, что могло бы заставить женщину передумать.

— Гейб, дорогой, подойди сюда на секундочку. — Бьянка подозвала мальчика. Ребенок подбежал, спотыкаясь о шнурки, но выпрямившись.

— Вы можете взять образец у него, не так ли? — женщина подняла ребенка и усадила его на колени.

Вероника помедлила.

— Могу, — сказала она. — Вы не возражаете?

Ноздри Бьянки затрепетали.

— Сделайте это.

Маленький мальчик смотрел на нее широкими, непонимающими глазами. Вероника использовала ножницы, которые хранила в сумочке, чтобы отрезать пять черных волосинок с его головы и положила их в пластиковый мешок. Этот образец, конечно, не подойдет для суда. Его слишком легко можно оспорить, по крайней мере, на какое-то время не было доказательств, что Гейб сын Мигеля. Однако это определит ее следующий шаг. Если образцы совпадут, этого будет достаточно для ФБР, чтобы выследить Мигеля Рамиреза, или как там его зовут.

А если нет… Ну, это не целиком оправдает Рамиреза. Но Вероника очень серьезно будет изучать других подозреваемых, другие возможности. Потому что она чувствовала, как все борцы, что Бьянка Рамирез сама была вроде сыщика-дилетанта. Любой, кто провел детство, ожидая следующего удара, очень хорошо чувствовал опасность. И она не думала, что эта женщина очень долго бы терпела угрозу у себя дома.

ГЛАВА 14

В четверг, чуть меньше недели спустя визита Вероники в церковь, они с Логаном присоединились к почти тридцати журналистам, активистам, гражданским соглядатаям и доброжелателям в тесном холле офисного здания в центре, чтобы быть свидетелями официального анонса иска Уивила.

— Спасибо большое, что пришли, — адвоката звали Лиза Чой, восходящая звезда с захватывающей харизмой и нетерпением лжи как у Хелен Миррен в сериале «Главный подозреваемый». Вероника была в шоке, узнав, что хваленому государственному обвинителю в брючном костюме как у Хиллари Клинтон и очках в черной оправе, было всего тридцать два года — на три года старше ее. — Сегодня мы выдвигаем иск против департамента шерифа. В январе этого года, мой клиент, Элай Наварро, пытался оказать помощь жительнице города, чья машина сломалась. В него выстрелили в упор и он до сих пор страдает от хронической боли и нетрудоспособности из-за этого необоснованного нападения. Да, мистеру Наварро повезло выжить. Но удача точно от него отвернулась, когда на место происшествия приехали служащие департамента шерифа.