Миссия Эскарины Ставо - [11]

Индикатор обратного отсчета мигал утекающими секундами. Лаури лежал под крышкой криокапсулы, прекрасный, безупречный и спокойный, словно ледяная статуя в честь настоящего джентльмена.

- Как же мне тебя не хватает, — тоскливо вздохнула я. — Всех вас…

Но я не могла рисковать их жизнями, бездумно отключая криокапсулы всякий раз, когда чувствовала неуверенность. Невесомость — не то, с чем человеческий организм готов тягаться месяцами.

Поэтому я убедилась, что с криокапсулой Лаури все в порядке, и направилась на мостик. Пусть Эрик и избавлял от необходимости лично сидеть за штурвалом, но мне было намного спокойнее, если я знала, что в любой момент могу перехватить управление. Проигнорировав капитанское кресло, я уселась на место первого пилота и старательно пристегнулась.

- Схема маневра — на правый экран. Использовать левый в качестве обзорного. Вывести на центральную консоль основные показатели двигателей, — скомандовала я.

Экраны послушно мигнули — а мгновение спустя изображение на левом плавно поплыло, выдавая начало маневра. Ускорение ненадолго натянуло ремни, уводя меня вправо — и тут же отступило. Вестибулярный аппарат, сбитый с толку невесомостью, на пару секунд взбунтовался, прикидывая, не справа ли низ, но быстро смирился с тем, что низа тут нет вовсе.

Скопление мерцающих точек на обзорном экране чуть сместилось. Показатели на центральном экране стали убывать, выдавая отключение маневрового двигателя.

- Вот и все, — сказала я себе. — Новая траектория. Будем надеяться, я все-таки перехитрила этого русского.

Главное, чтобы не саму себя.

- Эрик, проверка, — скомандовала я, отбросив неприятную мысль. — Уточни вероятность столкновения с «Карпатией» с учетом нового курса.

- Вероятность столкновения: 0,7 %, - откликнулся компьютер.

Я скептически изучила экраны. Левый равнодушно светил россыпью белых точек на черном фоне. Центральный — бегущими строчками отчета. Правый игриво подмигивал новой траекторией полета, плавно уклоняющейся от вытянутой зеленой кляксы с надписью «Карпатия».

Словом, никакого повода для беспокойства уже не было, но меня неотступно преследовало ощущение, будто что-то пошло не так.

- Эрик, — мрачно сказала я, — вероятно, это уже паранойя, но… запуск сканирования ближайшего сектора на предмет поиска объектов, потенциально опасных для корабля. Вывод на центральный экран по мере обнаружения, ранжир по вероятности повреждения «Норденшельда».

По центральному экрану тут же побежали зеленоватые строчки, но я смотрела только на вершину правого столбца. Самым опасным объектом, по мнению компьютера, был какой-то мелкий астероид в нескольких а.е. от нас — и вероятность повреждения корабля составляла аж полтора процента. Строчки множились, но безымянный астероид неизменно держал верхнюю позицию.

Я выдохнула и заставила себя разжать пальцы, судорожно стиснутые на подлокотниках кресла.

- Кажется, наряду с невесомостью стоило бы внести в список самых больших опасностей космоса еще и одиночество, — заметила я вслух. — Как считаешь, Эрик?

Но считал Эрик только вероятности, и безымянный астероид вдруг упал на третье место, уступая верхние строчки… двум беспилотным истребителям.

— Что?! — я подскочила в кресле. — Эрик, откуда они взялись?!

Вопрос, в общем-то, был риторическим, и я уже потянулась к консоли, чтобы отдать команду на разогрев двигателей, когда компьютер вдруг признался:

- Точка отправки — Карпатия, — и издевательски подмигнул иконкой нового сообщения.

Я замерла с занесенной над консолью рукой.

- Запуск сообщения, — мрачно скомандовала я и скрестила руки на груди.

По плечу пробежали размытые цветные отсветы. Я обернулась — и, к счастью, потеряла дар речи.

Светилась подставка для голограмм, над которой сейчас парило полупрозрачное мужское лицо, порушившее все мои представления о капитане Карпатии. Увы, он не мог похвастаться ни импозантной сединой, ни бакенбардами — чего уж там, даже гладко выбритых щек в наличии не имелось.

Была небрежная щетина на щеках и подбородке — резком, твердом, будто вырубленном в три удара топором. Были широкие брови, практически лишенные изгиба, высокий лоб и взъерошенные волосы какого-то неопределенного темно-русого оттенка. Совершенно не то, что я ожидала увидеть. И в то же время…

Да, треклятый русский пират просто не мог выглядеть иначе. Этот мужчина определенно был на своем месте, и, судя по упрямой линии плеч и твердому взгляду, уже давно.

- «Норденшельд», говорит Карпатия, — безо всякого веселья в знакомом голосе сообщил он. — Берите курс к ремонтным докам и начинайте торможение. В случае невыполнения требований в течение трех минут после получения этого сообщения истребители атакуют корабль, и он так или иначе окажется у нас.

Голограмма погасла, оставив меня в неуютном полумраке. Центральный экран зазывно мигал полученными координатами — вероятно, тех самых ремонтных доков.

- Что ж, — отстраненно произнесла я, глядя, как на обзорном экране возникают и стремительно приближаются к «Норденшельду» две крайне недружелюбные серебристые искорки истребителей, — кажется, на втором маршруте действительно была ловушка, и я в нее не полетела, вопреки надеждам пиратов.