Миссия Эскарины Ставо - [10]

Допустим, они сумели взломать сервера. Такими вещами не занимаются забавы ради — кто-то нашел способ извлечь из спрятанного астероида выгоду. Весьма значительную, иначе бы игра не стоила свеч.

Не из-за этого ли астероида «Седна» так и не вышла на связь?..

Я обхватила себя руками, изгоняя противную дрожь. Нет, невозможно. Период обращения астероида должен быть куда больше трех с половиной лет. Еще рано сдаваться — да и думать нужно вовсе не о том.

Итак, астероид, которого нет в базах данных. Населенный, очевидно, русскими. Которые откуда-то знают, что «Норденшельд» подбит…

- Эрик, — несколько резче, чем следовало бы, окликнула я. — Данные по небесному телу, нанесшему критический урон нашим сервоприводам, сохранились?

- Последнее сохранение: пятое сентября в 12:32, - отозвался компьютер, равнодушный к моему тону.

- Симуляция: запуск этого небесного тела с «Карпатии». Визуализируй, — велела я.

Обзорный экран послушно расчертила расчетная сетка. В верхний правый угол Эрик поместил точку, помеченную как «Норденшельд», в противоположный — Карпатию. Я со странным спокойствием следила, как их соединяет пунктирная линия расчетной траектории, и уже подспудно знала, что получится.

Линия оборвалась на точке в верхнем правом углу. Эрик приблизил картинку: модель «Норденшельда» с величественно развевающимися обрывками проводов под пробитой обшивкой главного сервопривода. Сбоку побежали цифры, и компьютер равнодушно зачитал самые значимые:

- Совпадение — 98 %. Вероятность, что повреждения были нанесены микроспутником Карпатии — 99,9 %.

- Микроспутником, как же, — невоспитанно пробормотала я себе под нос, чувствуя, как холодеют руки. — Возможные пути уклонения от столкновения с Карпатией?

Экран мигнул, выводя две возможные траектории. Одна совпадала с тем, что надиктовал злорадствующий русский, — небольшое отклонение от курса, совсем смешное, на одно-единственное включение левого маневрового двигателя. Вторая — солидная петля, огибающая другой астероид.

- Он неспроста предложил ремонт, — повторила я, прикусив губу. — Неспроста намекнул, что знает о повреждениях, и неспроста сам дал расчеты для траектории. Он рассчитывал, что я догадаюсь, кто подбил «Норденшельд»… и благоразумно улечу по второй возможной траектории. Не по той, которую предложил виновник аварии… знать бы еще, как и зачем он сымитировал сигнал, исходящий из Облака Оорта, если на самом деле астероид в сутках лета!

Компьютер безмолвствовал. Утешения для растерянных леди в его программу не входили, как и непрошенные подсказки для ошеломленных капитанов.

Какой-то месяц назад мне и в голову не пришло бы, что я стану об этом жалеть.

- Эрик, — обреченно вздохнула я, — мы действительно обмениваемся сообщениями с астероидом? Это не плод моего воображения? Впрочем, нет, не отвечай. Если я все-таки сошла с ума от одиночества, то все равно этого уже не пойму. Сделаем так… если обмен сообщениями реален и нам действительно грозит столкновение, а «Карпатия» назвала координаты, пригодные для уклонения, и упоминала возможность ремонта… — я прикусила губу и подняла взгляд на обзорные экраны. Возможные траектории заманчиво подмигивали зеленоватым пунктиром — и та, на которую нас направлял русский, и та, на которую я, по его расчетам, и должна была указать. — Если все именно так, как я описала, то необходимо внести корректировку в программу автопилота. Маневр уклонения по координатам, надиктованным «Карпатией». Но только если я в своем уме!

…что, должна признать, вызывало определенные сомнения.

Глава 3. "Рейнджер"

— Господин капитан, почему большинство кораблей носят женские имена?

— Если бы вы знали, как трудно ими управлять, то не задавали бы глупых вопросов.

— NN

Тональность постоянного гула немного изменилась: в недрах корабля разогревался левый маневровый двигатель. Я использовала оставшееся до начала уклонения время, чтобы пролететь по каютам и проверить страховочные крепления криокапсул.

Капсулы успокаивающе подмигивали индикаторами. В обзорных окошках виднелись лица — испуганные, напряженные или, напротив, неестественно расслабленные; одинаково покрытые изморозью, неподвижные и молчаливые. Обратный отсчет до пробуждения неутомимо высвечивал цифры — для каждого свои.

В каюте Лаури я задержалась. Мой бессменный старпом был из числа тех, кто даже в криокапсуле придерживался этикета — одетый в безупречно выглаженную полную форму, с безукоризненно гладким лицом и тщательно уложенными темными волосами, он казался драгоценным раритетом из другой эпохи, бережно хранимым, чтобы служить назиданием грядущим поколениям. Разумеется, он спал и никак не мог знать, чем я занята, но одно его присутствие напоминало мне, кто я — и что быть аристократом означает, в первую очередь, никогда не терять самообладания.

- Лаури, ты ухитряешься приносить пользу, даже будучи без сознания, — с чувством сказала я ему, проверяя крепления. — Но я искренне надеюсь, что твоя почтенная матушка никогда не узнает, что я это тебе сказала.

Если бы Лаури был в сознании, то, несомненно, ответил бы что-нибудь вроде: «Моя почтенная матушка обладает некоторой мистической силой, когда дело доходит до лестных высказываний, которые юные леди позволяют себе в мой адрес». Потом он бы выдержал паузу в знак уважения к своим родителям, но все-таки добавил: «Именно поэтому я предпочитаю находиться в космосе».