Мисс Торс - [4]

И это только на пятом «иннинге».

* * *

— Не знаю насчет канала, Фрэнки. — Ник оценивающе разглядывал с дороги длинную полоску черной воды, стараясь ехать нормально. — Я видел двух копов на другой стороне.

— Да они просто заехали туда перекусить, — уверенно заявил Фрэнки. — Жуют пончики и разглядывают комиксы. Скоро снова уедут на патрулирование. Давай, пока суть да дело, покатаемся немного вокруг.

— Фрэнки, у нас на заднем сидении чемодан с гребаным торсом. И я вроде как хочу побыстрее избавиться от него, понимаешь, о чем я?

Фрэнки кивнул, уловив в словах Ника логику. — Черт, у тебя есть демерол, Ник? А то я вообще без сил, мне нужно чего-нибудь принять.

— Потерпи, пока не вернемся на базу. И лучше молись, чтобы Винч поверил в нашу историю. Потому что в противном случае, тебе потребуется туева хуча демерола, после того как с тобой поработает его чокнутый докторишко.

— Черт. Мне определенно нужно «вмазаться».

Вдруг Ник резко развернулся.

— Мы куда это? Копы еще не свалили с канала.

— В «Квик-март» ответил Ник. — За влажными салфетками.

— За салфетками? Мы, что, едем есть ребрышки?

Ник нахмурился. — Нет, мы не едем есть ребрышки. Нам — точнее, тебе — нужно вытереть все, к чему мы прикасались. Ник указал себе на голову. — Подумай, Фрэнки. — Чемодан весь в наших отпечатках, Спуки тоже.

— Черт. — Фрэнки был явно недоволен. — Я не хочу вытирать отпечатки с гребаного трупа влажными салфетками.

— Да мне насрать, что ты не хочешь. Ты нас впутал в эту хрень, так что будешь вытирать. Я не собираюсь проводить остаток жизни на Рикерсе[2], чтоб какой-нибудь чувак по имени Лютер развлекался с моей задницей. Поверить не могу, как крепко ты облажался.

— Я не виноват, Ник. Надулся Фрэнки. — Она сама напросилась. Она не должна была говорить мне такое.

Ник вытащил из кармана таблетку демерола и продемонстрировал ее своему подручному. — Вытрешь тело сучки, тогда получишь.

— Вот, спасибо!

Фасад «Квик-марта» светился неоном. На парковке было всего несколько автомобилей. Почти как новенький «Камаро» 68-го года, с двигателем 350 лошадиных сил, зачем-то выкрашенный пульверизатором в черный цвет. Старый красный пикап. И золоченый «Додж Кольт» с наклейкой «ПИЛ» на заднем окне. Ник и Фрэнки заскочили внутрь. Фрэнки сильно потел — началась ранняя стадия «ломки». — Зашибись! — проревел на весь магазин Ник. Продавец в тюрбане, подозрительно напоминавший покойного Аятоллу Хомейни, даже подпрыгнул от его радостного вопля. Чему так обрадовался Ник? За прилавком стоял маленький телевизор, по которому шел бейсбол. И кто-то по имени Гьямби только что выбил «грэнд слэм». Теперь счет был 15-1.

И это только на шестом «иннинге».

— Я знал, что этот балласт на что-то сгодится! — весело зубоскалил Ник. Фрэнки пожал плечами. Он мечтал «уколоться». Они купили влажные салфетки и по большому стаканчику кофе. Пока шли к «Кадиллаку», Ник сказал, — Знаешь, Фрэнки, несмотря на все то дерьмо, которое случилось со Спуки, у меня очень хорошее предчувствие насчет сегодняшнего вечера. Он оптимистично закивал головой. — Когда «Янкиз» выбивают дерьмо из «Балтимора», случаются замечательные вещи.

— О, да, — ответил Фрэнки, почесываясь. — Мне нужно «вмазаться».

Открывая дверь машины, Ник выронил стаканчик с кофе и забрызгал себе штаны.

— Ник, — спросил Фрэнки. — Ты на хрена кофе уронил?

Ник не ответил. Вместо этого он закатил глаза и без чувств свалился на тротуар.

Фрэнки посмотрел на заднее сидение и тут же заметил, что чемодан исчез.

* * *

… два «грэнд слэма» в самом конце девятого «иннинга» против работающего, как обычно, на автомате Мариано Ривера, — объявил жестяной голос. — Да, ребята, это рекордная победа — «Балтимор Ориолс» обошли «Нью-Йорк Янкиз» со счетом 16–15!

Заскорузлые, освещенные зеленым светом пальцы выключили старый радиоприемник «Филко». А между тем, Спуки не умерла. Это может показаться невероятным, но она не сломала шею об край кофейного столика. У нее не было ни перелома позвоночника, ни травмы спинного мозга. Просто при ударе произошло защемление седьмого и восьмого шейных нервов, что понизило частоту пульса и дыхания и вызвало временный нервно-мышечный паралич. Жгуты предотвратили смерть от кровопотери. Таким образом, Спуки была жива.

И, придя в себя, пребывала не в очень хорошем настроении.

Вот же, долбоебы, — подумала она. Итальяшки тупые, ничего как следует сделать не могут.

Она лежала перед передним сидением автомобиля, подвесные пружины которого безжалостно скрипели на рытвинах и ухабах проселочной дороги. Сперва Спуки ничего не видела. Э-э, ну, конечно она сумела разглядеть, что у нее бесцеремонно отчикали ноги, но не более того. Потом она заметила над собой слабое зеленоватое свечение, исходившее, как она догадалась, от приборной панели. Перед глазами у нее по-прежнему все плыло, поэтому водителя она не видела.

Водитель, кстати, обладал крайне непростой верой в провидение. Дважды в год он бесцельно мотался до самого восточного побережья и обратно. Вовсе не для того, чтобы навестить родню или осмотреть достопримечательности, а просто так. Ради самосозерцания. Оказалось, что это очень важный в плане самоутверждения опыт. Стоило ему остановиться у «Квик-марта», купить упаковку жевательного табака «Бичнат», и выйти из лавки, как — «Бац!» — что-то заставило его заглянуть в заднюю часть салона большого «Кадиллака». Он увидел там чемодан и просто забрал его. Это было провидение, понимаете?