Мишень - [27]

Я огляделся с видом впервые прибывшего в новое место туриста. К счастью, такое поведение вопросов не вызовет: покои были полны тонкого восточного изящества, столь дико смотревшегося в европейском мегаполисе, что казалось, ты перенесся в другой мир. Мягкие цвета, песочный, черная отделка, золото, зеленый… Здесь сама природа дышала чистотой и простором, несмотря на весьма скромное по размерам помещение. Японская роспись, японская мебель, японские обои. Кусочек Японии в Европе. Наверное, непросто было его воссоздать.

От созерцания меня отвлекло сразу два фактора: возвращение служанки и появление нового героя игры, которую мы затеяли в Треверберге. С Винсентом мы не общались, но я хорошо его знал. Знал в лицо, знал по ощущениям, знал, на что он способен — еще со времен Пифона, когда наша политика напоминала скорее экспансию, и нам приходилось все время быть начеку. Мы знали всех карателей. Пифон заставил выучить их по именам, показал всех, кого смог показать. И вот… Совпадение ли? Винсент вхож в круги Темной Мафии? Орден вхож в круги Темной Мафии? Если это так, я готов пожать руку Магистру: он тонкий политик. Впрочем, на меня каратель внимания не обратил. Он вылетел вон, движимый то ли какой-то новостью, то ли какой-то целью. Не важно. Важнее то, что меня ждала Железная Леди. И ждала прямо сейчас.

— Входи, мой северный гость, — проговорила она, стоило мне пройти в следующие покои. — Мой ночной северный гость.

— Твое гостеприимство поражает, моя госпожа, — отозвался я, повинуясь. Служанка испарилась. Мы остались одни. И твоя смелость меня поражает, женщина. Я не чувствую присутствия мало-мальски сильных темных существ ни в этой комнате, ни в одной из соседних. Честно говоря, существ, способных нанести вред мне, здесь вообще нет. — Я узнал, что с тобой случилась беда, и позволил себе приехать, — продолжил я. — Но если тебе неугодно видеть меня, уйду. Вернусь в более подходящее время.

Темные глаза японки блеснули. Она опустила руку, которую мгновение назад держала у прически, будто бы поправляя ее, а на самом деле проверяя, легко ли выходят шпильки их храмового серебра, которые она держала при себе постоянно. Сложила пальцы привычным жестом, так свойственным японским женщинам. Скромность и уважение.

— Мне лестно, что Северный воин помнит обо мне.

— В прошлый раз наш разговор был не таким приветливым.

Она жестом предложила сесть, и я повиновался, радуясь, что одет в джинсы, и могу спокойно сидеть практически на полу. Она так же опустилась на колени напротив. На столике перед нами уже находился чай. Судя по всему, успели принести свежий в тот момент, когда гости в зале сменили друг друга.

— В прошлый раз ты приходил с другой целью.

— Ты уверена, что цель изменилась, моя госпожа?

Она не улыбнулась, но я почувствовал невидимую улыбку, озарившую ее лицо изнутри. Это странно передать. Благородное и спокойное лицо. И мельчайшие изменения настроения. Так просто и нельзя понять, что не так по сравнению с выражением минутной давности, все уходит на уровень ощущений. Сейчас Железная Леди была настроена приветливо. Может быть, разговор с Винсентом ее расположил? Или она действительно рада мне? С чего бы, если учесть, как мы расстались в прошлый раз и что за этим последовало? Или она относится к тем женщинам, которые мастерски дорисовывают реальность в своем воображении?

— Ты по-другому пахнешь.

Аргумент так аргумент. В какой-то момент я обрадовался строгим традициям, касающимся чаепития. Можно молчать по уважительной причине и спокойно думать о том, какой шаг должен стать следующим. Разговор в этом случае напоминал пошаговую битву. Шахматы. Интеллектуальные. Эмоциональные. Игра, построенная на ощущениях, жизненном опыте, целях, возможностях и шансах. Когда незначительные детали имеют больший вес, чем очевидные вещи. Когда маленькое слово способно переломить ход истории, которая, как мы знаем, пишется не на поле боя.

Нет, я не буду ее убивать. У меня есть идея получше и поинтереснее.

— Что с тобой случилось?

На этот раз она улыбнулась. Грустно.

— Это не принесло ожидаемого результата, а значит, уже не важно. Ни к чему говорить о том, что исправить нельзя.

— О чем же хочет поговорить моя госпожа?

— О тебе. Ты пришел в другом настроении, уже не бросаешься требованиями, не злишься. Ты решил, что победил?

Я поднял на нее максимально спокойный взгляд.

— Мы же оба знаем, что нам придется найти то решение, которое удовлетворит обе стороны.

— Ты хочешь, чтобы я тебе доверяла?

— Я понимаю, что твое доверие нужно заслужить.

Ее взгляд потеплел, в нем промелькнуло одобрение. Она играла и была рада, что я включился в игру. Сейчас последуют условия, возможно, невыполнимые, придется их менять, сходиться на чем-то среднем, потом снова менять и выдвигать свои. Привычная перетасовка.

— На меня напали. Ты сделал бы большой подарок, если бы поймал ту, что пошла на это.

— Ту?

— Это женщина, — спокойно пояснила Железная Леди, кивая. — Из ваших. Уверена, ты знаешь ее. И сможешь найти.

— Она нужна тебе живой?

— Детали обсудим позже. Ты согласен?

— Смотря о ком идет речь.

Не согласиться сразу. Не отказать. Она не сможет понять, знаю я о нападении больше, чем показываю, или нет. Она не сможет определить, плевать мне на Анну или нет. Знаю я ее или нет. Я ли ее послал или нет. Конечно, Незнакомцев не так много, как вампиров или темных эльфов, но мы не можем знать каждого из собратьев в лицо. Выражение лица Железной Леди изменилось лишь на мгновение. Нет, не растерянность на нем отразилась, а, скорее, мрачное удовлетворение происходящим.