Миры... - [20]

— Одиночество? — задумчиво проговорил Гоша. — Это сложно. И опасность не в отсутствии общения или комфорта. Это самое лёгкое. А в том, что ты можешь не справиться со своим демоном. Там они активизируются. Поэтому лучше не думать. Некоторые практикуют мантры или Иисусову молитву. Потому что демон, лишённый пищи — то есть твоих желаний, идёт в генеральное наступление. И пытается вернуть себе душу, заманить в майю, А те, кто считает, что их демон находится снаружи них — лёгкая добыча. Водой или кадилом его не одолеть.

— А если демон, заключая договор, покупает душу, то всегда исполняет её желания? — спросил Юрий.

— А-а, договор! Как с Фаустом? — покачал головой Гоша. — А чего ж не исполнить? Хотя — какой от этого прок? Ведь жизнь человеческая коротка, а колесо сансары вертится непрерывно. А желания это дым в мираже майи.

— Договор, и правда, существует?

— Ну, это, конечно, фигура речи. Договор это карма и дописанные в неё желания и обязательства. И он действительно скреплён кровью. То есть — кровным родом человека, который в муках рождается вновь и вновь. И в слезах. Поскольку, побеждённый своим демоном, он уже не слышит Ангела в развилках судьбы, опускаясь всё глубже в майю.

— Сатана — князь мира сего? Он управляет майей? Может ли он что-то обещать, если это всего лишь часть нашей души? Как мог он обещать царства земные, искушая Иисуса в пустыне?

— Ты прав, сатана не властен ни над майей, ни над её царствами-миражами. Он сам её слуга. Властен над майей только тот, кто не желает владеть её царствами.

— А что это за евангельская притча, где Иисус был вознесён на крышу храма? В которой сатана предложил Ему упасть вниз, чтобы Отец небесный подхватил Его? Чего он хотел?

— Чтобы Иисус проявил, наконец, желание. Ведь Он, на время искушений, был оставлен Богом. То есть — Атманом. И должен был сам, как человек, победить демона, находящегося внутри Него.

— Внутри Иисуса был демон? — удивился Юрий.

— Да. Он есть в каждом живом существе мира майи. И называется — инстинкт самосохранения. Поэтому Иисус и называет себя то Сыном Божьим, то сыном человеческим. Если б Он пришёл на Землю только Богом, Адама спасти не получилось бы.

— Поэтому Он во время казни сказал: «Эли, Эли, лема савахтани?», что значило: «Боже Мой, Боже Мой! Почему Ты Меня оставил?».

— Именно! Божественная Его часть оставила Его. Иисус прошёл свой крестный путь, ни разу не попросив облегчить Ему ту ношу, которую взял на себя — грехи мира. Или карму человечества, начиная от Адама.

— Понятно. А вот с кем боролся библейский Иаков? Там описывается, что он боролся с Богом всю ночь. И тот даже вывихнул ему бедро. Неужели и, правда, с Богом, как это пишут в Библии?

— Ты уже знаешь ответ, Юрий, — улыбнулся Гоша. — Иаков боролся сам с собой. То есть, его человеческая сущность боролась с Ангелом, Атманом, Богом внутри него. И победил Бог, вывихнув Иакову бедро. Это знак, что можно победить себя.

— А что значит заря, остановившая эту битву?

— То, что она происходила во сне, при погружении в подсознание, астральное состояние. И из майи. Свет зари вернул Иакова в этот мир майи. Хотя, что такое сны?

— Ну, наверное, это состояние, когда человек покидает свою физическую оболочку.

— Или входит внутрь через оболочки, составляющие его энергетическую сущность, достигая уровней, где может встретиться с Богом. То есть — с внутренним Атманом. Некоторые считают Его Богом. И когда дети Адама воссоединятся, достигнув совершенства, Его Единая Душа достигнет Бога.

— А Иаков, выходит, уже встретился с Ним? И даже победил себя? Удивительно!

— За пределами майи, — вздохнул Гоша и взглянул на Юрия: А теперь поговорим. — Юрий хмыкнул, но Гоша продолжил: Ты похож на оторвавшийся от дерева листок, несущийся неведомо куда, — сказал он. — Не позволяй ветру майи управлять тобой. И потом — причём тут Ветхий Завет, который ты знаешь наизусть? Это только слова, хоть и сакральные. Уходи от смыслов, понятий и форм. Это инструменты майи. Будь вне майи!

— Я действительно не знаю, куда меня несёт, — сказал Юрий. — Не знаю, зачем я пришёл в этот мир? Кому всё это нужно? Куда идти?

— Вопросы — тоже крючки май. Я, например, иду в никуда. И ни зачем. Делай, что делаешь, и пусть будет, что будет. В этом и есть смысл всего, — вздохнул Гоша. — Или, может, отсутствие смысла во всём.

— Извини, но, прежде чем стать никем, я хотел бы хотя бы узнать — кем я был?

— Ты висишь в пустоте и наблюдаешь за пузырём майи, Юрий. Причём века и тысячелетия, так и не выбравшись к свету. Тебе кажется, что ты рождаешься, страдаешь, задаёшь вопросы, что-то ищешь в пустоте, а затем умираешь. Чтобы вновь вернуться к тому же.

— Тогда зачем жить?

— Зачем? Чтобы стать равным Богу, — усмехнулся Гоша. — Бог создал человека по образу и подобию своему, вдохнув в него часть себя. Ты не можешь постичь Бога. Как же ты сможешь постичь себя, Его подобие? Или лишить себя жизни, уничтожив Его частицу? Бог вечен.

— Выходит: мы и есть Бог, но — инкогнито?

— Настолько инкогнито, что все забыли о совершенном Боге, который внутри нас. И знают лишь свою оболочку, несовершенную форму, возведя её в кумир.