Миры и Цивилизации - [4]

— Здесь, в Дели. Скоро он придёт сюда. Мамуля джи, он не причинит беспокойства! Это послушник одного тибетского монастыря. Ты же всегда принимала в нашем доме монахов. Я прошу — позвони, пожалуйста, отцу, договорись с ним. Это очень важно для меня.

— Хорошо, — кивнула Ананда. — Не знала, что у тебя есть друг-монах.

А про себя посетовала: «Кто знает, что это за человек? Умеет ли себя цивилизованно вести в приличном обществе?»

— Мы с ним уже давно общаемся…  по интернету, — вздохнула Индира, не любившая ложь.

Но как ей ещё объяснить появление в доме Юрия? Она и сама была в недоумении.

«Как такое возможно? Разговаривать без телефона? — взволнованно думала девушка. Она, конечно, сразу же согласилась приютить его. Юрий сказал, что вынужден был от кого-то сбежать. — Из дацана? О, Брахма! Что же он натворил? Но я верю, что он не способен на плохие поступки».

Тут от калитки раздался звонок и слуга Рохан, войдя, удивлённо доложил:

— Там молодой человек, госпожа. Европеец. Он к госпоже Индире. Говорит, что его здесь уже ждут.

— Да-да, пригласи его, — сказала Ананда. — И принеси нам чаю, Рохан. А с папой я договорюсь, доченька, не беспокойся, — добавила она, обращаясь к дочери. — Нельзя не принять странника, не имеющего приюта в большом городе. А там — посмотрим.

Рохан, уходя, только вздохнул — его хозяева истинные святые — всех привечают.

И вскоре вслед за слугой на террасу вошёл стройный синеглазый юноша, в сильно пропылённой одежде и с дорожной торбой на плече. Он поклонился Ананде и Индире и, сложив перед грудью руки, тихо проговорил:

— Намастэ! — поприветствовав их на индийский манер, продолжив на хинди: — Добрый день! Спасибо, что приняли меня, мата джи. Да пребудет с вами благословение бога Шивы.

Ананда, слегка поклонившись в ответ — как и положено солидной и высокородной индусской женщине, с удивлением осмотрела его. Какая гармония в облике этого юноши! Не может человек низкого звания так благородно выглядеть. Тогда почему же сам он пропылён и пропах потом — о, ужас!? Как низкородный. Впрочем, Гаутама, будущий Будда, тоже путешествовал в нищенском одеянии.

— Я - Ананда, мама Индиры, — сказала она, слегка морщась. — А как зовут тебя, юноша? Откуда ты родом?

— Очень приятно познакомиться, Ананда джи. Меня зовут Юрий, я — хуварак, послушник тибетского дацана, — ответил тот. — А родом я из России.

— О, ты прекрасно говоришь на хинди! — удивилась Ананда. — Будто тут родился.

— Благодарю, — поклонился Юрий. — У меня хорошие учителя. И я знаю многие наречия Индии.

Таланты юноши смягчили отношение Ананды к гостю. И когда Рохан внёс поднос с чаем и сладостями, поставив всё на столик, она сказала уже более доброжелательно:

— Угощайся, дорогой гость, Юрий джи. Извини, но твоя одежда немного запылилась в дороге. Не возражаешь, если наш слуга приведёт её в порядок? Если у тебя нет сменой одежды, ты можешь, искупавшись, переодеться в платье моего сына, Файяза. Хорошо?

— Благодарю вас, матушка Ананда джи, — поклонился Юрий. — С удовольствием скину с себя этот хлам. Я уже давно в дороге и у меня совершенно не было возможности привести себя в порядок.

Он ушёл с Роханом и вскоре вернулся уже в футболке и джинсах, взятых из гардероба Файяза. Они оказались ему впору.

— Обед у нас, как всегда, в два часа, — удовлетворённо сказала Ананда, уходя.

— Извини, пожалуйста, мою маму, — смущённо сказала Индира.

— За что?

— Она так бесцеремонно указала на твой вид. Дело в том, что у нас, индусов, все помешаны на шуддхи — чистоте. Все, кто имеет малейшую возможность, по несколько раз в день купаются и переодеваются и даже после еды моют руки. А у нас в доме просто оплот шуддхи — в прямом смысле культ аккуратности и чистоплотности.

— Боюсь, твоя мама, увидев меня, пережила шок — я неделю не переодевался, — улыбнулся Юрий. — То, по горам, на ишаке, добирался несколько дней до городка Лхасы, то летел в Москву на самолёте. И мне ни разу никто не предложил сменить мой гардероб, — усмехнулся он. — А потом — сразу сюда. Видок ещё тот, да? Но я и не слишком комплексовал. В Тибете я научился не придавать этому большое значение. Там ведь вода — на вес золота и её, в основном, пьют. Поэтому тибетцы уделяют чистоте одежды и тела минимальное внимание. И, знаешь, где-то через неделю даже перестаёшь замечать, что давно не мылся и даже тело не зудит от грязи. Тибетцы больше пекутся о чистоте Души, о Пути к освобождению от кармы. Часто даже простые крестьяне живут как монахи.

— В каждом народе свои обычай, основанные на условиях существования. А у нас вот, наверное, всё наоборот, чем у тибетцев, — вздохнула Индира. — Я рада, что ты отнёсся к этому с пониманием.

— Рохан уже подготовил тебе комнату, — входя на террасу, сказала Ананда. — Потом он тебе её покажет. Выпей пока чая с дороги, Юрий. Обед скоро будет готов.

— Благодарю вас, Ананда джи, — поклонился Юрий. — Не стоило беспокоиться. Я мог бы поспать и на террасе.

— О! — удивилась Ананда. — Я понимаю, что ты монах…

— Я лишь послушник, хуварак, Ананда джи, — поправил её Юрий. — Ещё только учусь.

— Вот-вот, — кивнула Ананда, — Такие-то ученики и налагают на себя слишком суровые правила и стараются сверх меры. В дацане делай, как хочешь, а в нашем доме ты будешь жить, как положено цивилизованному человеку. Мы там, в шкафу, и дополнительную одежду для тебя подобрали. Пользуйся, не стесняйся.