Миртаит из Трапезунда - [54]

Конечно, я надеялся, что Демир научит меня сражаться на мечах. Однако я не стал возражать, с усердием принявшись отрабатывать замысловатые приемы, которые мусульманин показывал мне с удивительной легкостью и ловкостью. У меня же двигаться с ножом в руке получалось крайне неуклюже. А вот с метанием ножа мои дела обстояли несколько лучше. Через несколько недель я научился достаточно точно попадать в выбранную мною мишень, причем практически из любого положения.

Сегодня мы с Демиром не только праздно шатались по городу, как обычно, но и направлялись в латинский квартал. Там мне предстояло выкупить свой первый боевой нож, что был привезен под заказ из далекого Дамаска.

Стоил этот нож целую кучу денег и беспощадно съел вторую половину моих сбережений. Мне не было жаль серебряных монет, ведь дамасский нож был на редкость хорош. Он был сделан из особой невероятно тонкой и прочной стали, а его рукоять была инкрустирована серебряной проволокой и небольшим камнем молочного цвета с чуть синеватым отливом под названием кахолонг74.

Взяв боевой нож в свою правую руку, я проделал несколько несложных манипуляций, окончательно убедившись в том, что оружие идеально подходит к моей руке.

Отметить удачную покупку мы с Демиром отправились в ближайший трактир. К сожалению, провести спокойный и приятный вечер в компании друг друга нам не удалось. Завернув в обычную, ничем не примечательную улочку, мы услышали сдавленный женский крик, резко переходящий в визг, а затем увидели, как из-за угла на нас выбежала растрепанная монашка в черном балахоне. На ее лице застыла гримаса неподдельного ужаса. Неистовой фурией монахиня промчалась мимо нас, все так же продолжая вопить и отчаянно звать на помощь.

Демир сделал мне знак рукой, и мы с осторожностью выглянули из-за угла. В грязном проулке, окруженном несколькими убогими домами, мы увидели двух мужчин. Они были на лошадях, при этом один из них уже успел водрузить на круп своего жеребца большой черный мешок, который при внимательном рассмотрении едва заметно шевелился.

Мне потребовалась доля секунды, чтобы понять, что это, а точнее, кто это. Я прошептал Демиру:

– Они схватили монахиню. Ту, что не сумела от них сбежать.

– Мы должны помочь бедняжке, – уверенно заявил мусульманин.

– Да, но как? Что мы можем сделать?

– Их всего двое. Мы легко с ними справимся, – невозмутимо заявил мой друг.

– Мужчины вооружены, – предупредил я.

– У нас тоже есть оружие, – указал Демир на свой короткий меч на поясе. – К тому же ты уже вполне сносно владеешь боевым ножом.

У меня на боку висел новый великолепный клинок, но пускать его в ход в уличной драке я не особенно рвался.

– Наше главное оружие – подобраться к ним неожиданно. Мы напугаем лошадей, а потом ты, Гупин, хватай монахиню и беги вместе с ней вверх по улице. Когда я справлюсь со всадниками, то нагоню вас, – и Демир без предупреждения двинулся вперед.

Я выбежал из-за угла следом за мусульманином, внезапно возникнув перед мордами двух высокорослых лошадей. Демир издал какой-то протяжный, почти душераздирающий крик. Обе лошади вдруг дико заржали и встали на дыбы, скинув своих наездников на каменную брусчатку улицы.

Мне ничего не оставалось, как подхватить монахиню, которая легко соскользнула с лошади в мои руки. Я прокричал ей:

– Я хочу тебе помочь! Беги за мной!

Монахиня оказалась сообразительной и поняла меня правильно. Безо всякого стеснения задрав до колен подол своего черного одеяния, она резво двинулась следом за мной.

За нашими спинами раздался отчаянный возглас кого-то из похитителей:

– Вернись, подонок! Она моя, и только моя! Отдай ее мне!

Вдруг яростный голос затих, и через несколько минут нас с монахиней уже нагонял Демир.

– Направо! Бежим к заброшенной кузнице! – скомандовал мой друг.

Схватив монахиню за руку, я вместе с ней принялся двигаться за Демиром полупустыми цепочками городских улиц до тех самых пор, пока мы не приблизились к какому-то старому, изрядно накренившемуся на правый бок дому. Лишь тогда я отпустил руку монахини и невольно заглянул ей в лицо. У меня мгновенно перехватило дыхание. Передо мной был настоящий ангел во плоти, только слегка растрепанный и тяжело дышавший от быстрого бега.

Спасенной монашкой оказалась на редкость красивая девушка с по-настоящему ангелоподобной внешностью. Черный капор, что съехал ей на затылок, обнажил златокудрые локоны и ее прекрасное, словно фарфоровое, лицо. Монахиня пристально смотрела на меня своими большими бездонно-голубыми глазами, и я позабыл обо всем, что собирался предпринять. Однако девушка не растерялась и проворно прошмыгнула мимо меня в старый дом.

– Спрячемся на чердаке, – деловито заявил Демир. – Место проверенное. Я часто прятался там, когда был мальчишкой, и никто никогда не мог меня отыскать.

– Ты уверен, что нам необходимо прятаться? Я не вижу никакой погони, – отважился возразить я своему другу.

– Мы немного оторвались, но уверяю тебя, Гупин, нас ищут, – ответил мне Демир, чудесным образом извлекая старую деревянную лестницу из кучи мусора и хлама, что занимала почти половину внутреннего помещения старой кузницы. – И должен тебе сообщить, что число наших преследователей несколько увеличилось.