Мировая революция. Воспоминания - [66]

Last not least, – очень скоро я начал искать знакомств в финансовых кругах, не только правительственных (в Министерстве финансов – министром был Макаду, зять Вильсона), но и в банкирских и иных (например, Banker’s Club в Нью-Йорке и др.).

Я организовал, как видно, – впрочем, как и всюду, – нашу пропаганду демократически; цель была – привлечь американское политическое общественное мнение, а с ним и через него правительство и народ. Я очень скоро убедился по письмам и по многим приглашениям устроить собрание, а также по посещениям ранее мне незнакомых лиц, что наше дело весьма успешно прививается; я это видел по ежедневной печати. Всюду в обширной стране мы приобрели друзей и приверженцев; из многих я приведу молодого морского офицера Тоунсенда – к сожалению, его унес грипп; уже смертельно больной, он работал для нас. (Он был сыном первого секретаря при американском посольстве в Вене.)

Для моей работы у меня был, как я уже упомянул, Перглер; однако, мне скоро понадобился литературный секретарь, и я его нашел в лице Цисаржа, образованного как в области математики и естественных наук, так и литературы. Он вместе с Перглером пропагандировал много и успешно.

Демократия и демократическая пропаганда не исключали живых сношений с посольствами, через них я должен был поддерживать деятельность Бенеша и Штефаника в Европе. Они все оказывали мне весьма ценные услуги.

На первом месте необходимо упомянуть французского посла Жюсерана; он был уже много лет в Вашингтоне, знал всех и был сам известен, из всех посланников он обладал наибольшим влиянием на американских государственных деятелей и на президента Вильсона. Благодаря своему политическому и литературному образованию Жюсеран (он был английским и французским писателем) был признанным авторитетом как среди дипломатов, так и в обществе.

Довольно часто также приходилось вести переговоры с французской военной миссией; не менее приходилось встречаться с теми французами, которые были посланы в Америку с особыми поручениями, как, например, философ Бергсон и др.

Очень приятны и часты были мои встречи с англичанами. Советник посольства Голер, знающий Константинополь и Петроград, заменял в то время посла. Потом приехал в Вашингтон лорд Ридинг, который весьма существенно нас поддерживал.

Из числа знакомых англичан назову еще сэра Вильяма Вайзмена, которого я знал по Англии и который, как шеф английской разведки, много нам помогал. Я о нем буду скоро еще говорить.

Итальянский посол граф Челере хорошо понимал наше положение и помогал созданию наших легионов из пленных в Италии; он понимал, что значат легионы, морально и политически, против Австрии, а потому и помогал, как мог.

Представителем Бельгии в Вашингтоне был барон Картье, опытный и хороший советчик.

Японский посол, граф Иши, помогал в затруднительных сношениях с Японией и Сибирью.

Наконец, само собой разумеется, что сейчас же по приезде в Соединенные Штаты я завязал сношения с сербским послом и со всеми югославянскими деятелями и работниками.

Россию представлял в Вашингтоне и в большевистское время прежний посол Бахметьев.

К пропаганде, благодаря которой мы в Америке (и у союзников) добились признания, примыкает и совместная работа с заграничными органами и представителями остальных народов, стремящихся к освобождению. Для меня с самого начала важно было, так сказать, наглядно показать союзникам, что целью войны является и должно быть политическое изменение именно Центральной и Восточной Европы, освобождение целого ряда народов, подавленных центральными державами. Поэтому я выступал как можно чаще публично с вождями других освободительных организаций.

Возможность тесной совместной работы с югославянами была мне дана уже моими отношениями к югославянам до войны и особенно во время балканских войн. Еще в Праге начал я с ними работать во время войны; я уже изложил, как эта работа развивалась в Риме, Женеве, Париже, Лондоне и в России.

В Америке совместная работа с югославянами стала более плодотворной благодаря тому, что у югославян, как и у нас, в Америке находятся значительные колонии; в колонии были люди известные американцам (проф. Пупин); председателем Национального совета (вашингтонского) был доктор Бьянкини, брат далматинского депутата, которого я знал много лет. В Америку к своим соотечественникам югославяне также выслали своих представителей уже в 1915 г. д-ра Поточняка, Марьяновича, Милана Прибичевича, позднее (в 1917 г.) д-ра Гинковича и др. Совместно работали не только вожди, но и все мы выступали на общих собраниях за свободу Югославии, а они на наших за нашу свободу.

Теперь, когда я даю отчет о нашей совместной работе с югославянами в Америке, я должен кое-что добавить, а также высказаться по поводу политических вопросов и отношений югославян. Я буду это делать с приличествующей сдержанностью; для нашей же пользы я следил весьма внимательно за развитием политических обстоятельств, касающихся югославян; я знал многое уже с давних пор, многое я узнал во время войны, – я не пишу, однако, историю югославянского освободительного движения, но привожу лишь то, что нас непосредственно касалось и во что мы были втянуты стечением обстоятельств.