Мираж огня - [15]

— Бес меня попутал! Господи, спаси! — шептал я, пятясь назад от того, что я увидел, — Спаси и сохрани!

— От чего тебя спасать? Кому тут жить надое… Вот это да! — пробасил ангел у меня над головой, а его крылья дернулись за спиной, — Антоний, ты точно идиот!

То, что я увидел, было ни чем иным, как дьявольское искушение! Обнаженная ведьма стояла к нам спиной под водопадом и мыла копну своих рыжих волос. Ангел открыл рот и бубнил что-то невнятное, а я почувствовал, как мной овладевает грех… Похоть! Я мотнул головой, отгоняя видение, но ведьма не растворялась. Она как стояла под водой, так и продолжила свое мытье. Манящие изгибы тела, соблазнительные линии фигуры, что была почти прикрыта огненными волосами, но мне было достаточно, чтобы испытать искушение… И ангелу тоже! Бежать подальше от греха! И прочитать семь молитв! Нет, десять!

— Идем! — тянул я ангела, пытаясь оттащить его из нашего убежища, пока ведьма нас не заметила. Я изо всех сил сопротивлялся наваждению, чувствуя, что еще немного и соблазнюсь греховной плотью этой нечестивицы, — Это же грех!

— Чувствую, сейчас нагрешу, — хриплым голосом произнес создание божие неотрывно наблюдая за ведьмой, — И не один раз! А потом разверну ее… И еще разочек согрешу!

Значит, она настолько мощная, что сумела околдовать ангела? Или это его испытание? Он привел меня сюда, чтобы испытать стойкость! Да! Всех святых искушали! Я должен был спасти хотя бы ангела, от чар этой ведьмы, раз с деревней мне уже не справиться! Я поднял ближайшее ко мне бревно и обрушил его ангелу на голову. Тот встрепенулся и посмотрел на меня.

— Видишь, я устоял перед искушением, — нахмурился я, откидывая бревно, и смотря на ангела нехорошим взглядом. — И показал, что готов бороться с ним!

— Я тоже устоял перед искушением оторвать тебе искушение и выбить тебе кусательные зубы! — мрачно отозвался ангел. — Пошли, а то искушение растет с каждой минутой! Хотя бы одним меньше будет! Иди позади меня, чтоб я тебя не видел, а то я могу и поддаться!

Мы прошли еще дальше. На этот раз я решил не отставать от божьего создания и когда он резко остановился я впечатался прямо ему в спину.

— Ты там это… — повернулся ко мне ангел, глядя на меня с подозрением. — Сзади не пристраивайся. А то мало ли, что тебя там искушает! Ты, это… Лучше скажи, как ты бревно поднял?

— С божьей помощью, — смиренно ответил я, внимательно наблюдая за реакцией ангела. Гневаться он не стал, только усмехнулся. — Помолился и поднял! Господь творит чудеса!

— А ты вытворяешь, — хмыкнул ангел. — Ладно, не запоминай. Ты глаза закрой, Антоний и молись!

— Что он делает? — взревел Михаил, когда краем глаза заметил пентаграмму, а внутри нее Антония. — Он с ума сошел? Он же святой!

— То, что вы не удосужились, — поднимая брови и разводя руки ответил Люцифер, делая самое наивное лицо, на которое был способен, — Человеком его делает. Нормальным! Хотя, о чем это я! Вы и слова то такого не знаете… У вас тут куда ни плюнь, либо святой идиот, либо мученик — мазохист!

— Отец будет в гневе, — прошептал святой Петр и на всякий случай перекрестился, — Ох, и задаст он вам! Я скажу, что ворота чинил! И ничегошеньки не видел! А еще я скажу, кто их сломал!

— Петя просто промолчал, отошел и настучал! — вставил свои пять копеек чернокрылый ангел, оскалясь в улыбке, — Ребята! Я бы к нему спиной не поворачивался!

Михаил сделал шаг с облака, но было поздно, пентаграмма вокруг Антония засветилась. Святой открыл глаза и закричал. Пронзительный и страшный крик достиг неба, а на губах Люцифера появилась довольная улыбка.

Я не понимал, что происходит! Я стоял внутри светящейся фигуры, а мой ангел, расправив крылья и расставив руки в стороны бубнил что-то на непонятном для меня языке. Меня накрыла паника! Неужели все-таки попался дьявольским силам!

Что произошло дальше было похоже на ад. Голова раскалывалась, виски прострелило болью, не выдержав новой волны болевых ощущений я схватился за голову и упал на колени. Перед глазами проносились события. Они были мне и знакомы и не знакомы одновременно.

— Живой? — поинтересовался ангел, а я не мог ответить, чувствуя, что губы онемели. А я с ужасом всматривался в картины перед своими глазами.

Вот я бегу к горящему дому… Или не я? Мальчик лет пятнадцати очень похожий на меня. Подбегая ближе горящей избе он кричит и зовет маму, пытается пробиться внутрь, но его держит толпа. Толпа не дает ему пройти, чтобы спасти маму и маленькую сестру, которых он оставил в доме, уходя на охоту. «Бедный мальчик, — причитает какая-то женщина, — За что ж ему такое! Сначала отец, теперь мать с сестрой… Совсем сирота!», а я пытаюсь вырваться и побежать к дому. Наконец-то мне удалось это сделать! «Антоний, стой! — кричит мне святой отец. — Остановись, сын мой! Спаси, господи, его душу!»

Перед самым входом падает горящая балка, а я успеваю только лишь закрыться рукой, чтобы сберечь глаза. Священник оттаскивает меня и заверяет всех, что возьмет меня на воспитание. Мама… Элли… У меня, как и у ребенка из видения навернулись слезы. Святой держит меня за плечо, мы проходим через толпу, взгляд выцепляет женщину в черном балахоне, она неотрывно смотрит на меня и еле слышно произносит: «И тебя изведу…», а потом теряю ее из виду. Черная пугающая фигура, улыбка на красивом лице и ужас, который сковал меня. «Изведу…» — эхом растворяются в памяти ее слова, как и она растворяется в толпе…