Мир в ХХ веке - [200]

Малайя, сравнительно небольшая соседняя с Индонезией страна, которая исламизовалась тоже всего около полутысячелетия назад, после второй мировой войны вновь обрела статус английской колонии, но ненадолго. Англичане, о чем уже упоминалось, сознавали необходимость и неизбежность деколонизации и в немалой степени ей содействовали даже в такой богатой ценными видами сырья стране, как Малайя. В 1946 г. была создана Малайская федерация, которая официально стала независимой в 1957 г. (вначале в федерацию был включен и расположенный рядом с ней Сингапур, но в 1965 г. он из нее вышел). Государство стало именоваться Малайзией и обрело статус конституционной монархии со сменяемыми раз в пять лет правителями (ими поочередно становится каждый из девяти султанов). Богатство ценными ресурсами и редкое даже для Юго-Восточной Азии обилие хуацяо (треть населения федерации) способствовали не только весьма быстрым темпам экономического роста, но и достаточно высокому уровню, а также умению производить высококачественные товары, пользующиеся спросом, в частности электронику.

Одним из самых новых и одновременно наиболее крупных и развитых государств ислама по праву может считаться Пакистан. Это государство унаследовало английские либерально-демократические традиции, но влияние ислама с течением времени стало в нем сказываться все сильнее. Не имея игравшей в Индии огромное стабилизирующее значение традиционной общинно-кастовой системы (мусульмане не признают каст) и обретя характерную для большинства стран исламского мира политическую нестабильность, Пакистан уже в 1971 г. распался на две части (точнее, его восточная часть, расположенная в устье Ганга, стала отдельным государством Бангладеш). Для обоих государств, несмотря на их либерально-демократическую структуру с различными политическими партиями, полученную в наследство от англичан, стали характерны почти регулярные политические перевороты. В Пакистане во главе правительства поочередно становились генералы Айюб-хан и Яхья-хан, затем на небольшой срок (1971–1977 гг.) гражданский политик 3. Бхутто, которого после очередного переворота сменил генерал Зия уль-Хак. Гибель его в катастрофе позволила вновь стать премьером гражданскому лицу — дочери 3. Бхутто Беназир Бхутто, находившейся у власти, впрочем, не слишком долго, как и ее преемники. В октябре 1999 г. очередной переворот опять привел к власти военных.

Примерно то же, но, пожалуй, в еще более калейдоскопичной форме происходило и в Бангладеш, стране весьма слабо развитой и крайне перенаселенной. Реформы президента К. Эршада в 70-х годах, направленные на поддержку частного предпринимательства, дали не слишком обнадеживающий результат. Это явилось основой для политической нестабильности в стране.

В одной из древнейших и крупнейших стран арабского мира, Египте, ситуация в некотором смысле наиболее благоприятная. Хотя эта страна также не избежала ряда военных переворотов, твердый курс на развитие по рыночно-частнособственническому пути привел страну если и не к процветанию, то к немалым успехам. Политика СССР, построившего там знаменитую Асуанскую плотину и возлагавшего на эту страну немалые надежды, не принесла никаких реальных политических результатов. Зато курс президентов А. Садата и X. Мубарака, достаточно решительно державших курс на рыночные реформы и расширение частного предпринимательства, дал свои результаты. Правда, Садат поплатился за свой “прозападный” курс жизнью (его убили сторонники фундаменталистской секты “братья-мусульмане”), но Мубарак не сдает позиции. Не сдает даже тогда, когда фундаменталисты объявляют ему войну и грозят террористическими актами запугать туристов, приток которых приносит миллиардные доходы государству.

Египет, как и Турцию, можно считать неким исключением из общей нормы (хотя нельзя не принимать во внимание того, что и в этих странах политических переворотов в постколониальные полвека было более чем достаточно). Однако и эти страны за последние годы, как уже упоминалось, не избежали заметного роста влияния фундаменталистов и партий, их поддерживающих. Вообще тенденция к росту этого влияния стала с недавних пор общим явлением, причем решающую роль здесь сыграли события в Иране.

Шиитский Иран, родина и рассадник современного воинствующего исламского фундаментализма, после разрыва с Англией и национализации нефтяных промыслов в 1951 г. взял курс на энергичное самостоятельное развитие. В этой стране нефтяной поток стал использоваться для экономического подъема раньше, чем где-либо в арабо-иранском регионе. Шах Ирана стремился к промышленному развитию страны и к созданию в ней рыночно-частнособственнической структуры европейского типа, причем проводил свой курс в жизнь по-восточному, явственными авторитарными методами. Его “белая революция” (как она была названа) не встретила понимания в народе, который не мог адаптироваться к быстрым темпам перемен и к новым условиям жизни. Этим воспользовались враги шаха, в первую очередь реакционное шиитское духовенство, возглавляемое аятоллами[553]. Именно они восстановили страну и народ против шаха, заставив его покинуть страну.