Мир тишины - [32]

Для современного человека Гёльдерлин стоит в одном ряду с другими поэтами, суть которых раскрывается в тишине: с Лао-Цзы, Софоклом, Шекспиром, Гёте.  Их подлинная форма принимает настолько чёткие очертания, что её полнота вновь обретает возможность произвести на свет изначальное слово.

ПРИМЕРЫ

ПЕРВОБЫТНЫЕ НАРОДЫ

Куда ушла моя душа?

Вернись назад, вернись.

Она забралась далеко на Юг,

Южнее самых южных нам племён.

Вернись назад, вернись.

Куда ушла моя душа?

Вернись назад, вернись.

Она забралась далеко на Восток,

Восточней самых восточных нам племён.

Вернись назад, вернись. 

Куда ушла моя душа?

Вернись назад, вернись.

Она забралась далеко на Север,

Севернее самых северных нам племён.

Вернись назад, вернись. 

Куда ушла моя душа?

Вернись назад, вернись.

Она забралась далеко на Запад,

Западнее самых западных нам племён.

Вернись назад, вернись. 

(Песня эскимосов, записанная Расмуссеном)

Кажется, что в этой песне язык едва осмеливается на собственное существование. Он уже отделён от тишины, но всё ещё не уверен в самом себе. Он повторяется опять и опять, словно учась жить, словно обуянный  страхом исчезнуть вновь. Песня эта продолжает звучать, даже когда сам певец уже спит. Её звуки выгравированы в воздухе, как на граммофонной пластинке тишины. Песни первобытных народов содержат в себе великую меланхолию - меланхолию человека, охваченного двойным страхом: он напуган тем, что слово изгнало его из тишины, но и он же боится вновь оказаться ввергнутым в тишину и лишиться слова. Меланхоличность песни без конца кружит между этих двух страхов, и они так же бесконечны, как бесконечны тишина и язык.

Первобытный человек страшится потерять язык, и потому так часто повторяет его. Слово песни - это страж в ночи, накрывшей тишину. Как огонь отгоняет враждебных зверей, так и слова песни отгоняют враждебную тишину, жаждущую поглотить их.

СКАЗКА

Сюжет сказки довольно прост. 

У родителей закончился хлеб и в такой нужде они выгоняют детей из дому, или же злая мачеха издевается над ними или даже оставляет их на верную смерть. Тогда сестрица и братец оказываются одни в лесу; их пугает зима, но они стойко держатся друг за дружку; маленький братец знает дорогу домой или сестрица превращается в оленёнка и ищет траву и мох, чтобы постелить братцу постель; или она тихонько сидит и вышивает рубаху из цветов, напоминающих звёзды, дабы разрушить колдовские чары. Весь круг этого сказочного мира определён и замкнут; короли, принцы, верные слуги и честные труженики, как то: рыбаки, мельники, угольщики и пастухи, оставшиеся верными природе, оказываются внутри него; всё за пределами этого замкнутого круга чуждо ему. (Якоб Гримм)

Слова и поступки в сказках так просты, что могут исчезнуть в любой миг. Им не нужно для этого отрываться от сложного мира. Скудость сказки в том, что в ней нет ничего незыблемого: всё готово отступиться и исчезнуть вновь.

В то же время, однако, звёзды разговаривают с детьми, лошади - с королями и даже деревья владеют даром речи и обращаются к людям. В сказке никогда точно не знаешь заговорят ли звёзды, цветы, деревья или даже сам человек:  всё временно и может быть отменено в любой момент. Словно в глубине сказки тишина ещё не решила кого навечно наделить даром речи - звёзды, деревья или людей. Человек снискал слово, но и деревья вместе со звёздами и животными также способны говорить.

В настоящей сказке всё должно быть чудно, загадочно и непоследовательно... Естественное чудесным образом перемешано с волшебным; это время всемирной анархии, свободы и изначального состояния до создания мира. Это время до сотворения мира, так же как и первобытное состояние природы, являются странной метафорой вечного царства. (Новалис)

Всякое событие в сказке подобно новому началу - пример нового порядка, способного стать основой для мира, отличного от нашего.  Сказка изобилует возможными мирами, и оттого из неё изливается поток несметного богатства.  Таинственным образом лишь человеческий мир - мир, в котором только человек наделён даром речи - стал единственной воплощенной возможностью из множества других. Сказка вводит нас в благоговение перед этой тайной. Мир тишины светит ярче и ослепительнее, пока мир сказок простирает над ним.

В сказке всё уже произошло ещё до того, как оно случилось. Слова следуют за вещами, но не предшествуют им и их не объявляют. Всё налицо ещё до того, как слова поведали историю. Всё могло бы случиться и без слов вовсе. Сказка сама по себе есть лишь словесное сопровождение того, что могло бы случиться и всяких слов.

Сказки относятся к миру тишины так же, как к нему относятся дети. А значит, дети и сказки тоже связаны друг с другом.

ПОСЛОВИЦЫ

Возьмём для примера следующую: "Повадился кувшин по воду ходить - тут ему и голову сломить." Когда-то давно такое высказывание могло показаться только что возникшим из тишины. Оно заключало в себе конкретные образы кувшина, спуска в колодец и самого колодца. Кому-то виделся кувшин, вращающийся на гончарном круге; кому-то слышался плеск колодезной воды, заливающейся в кувшин, и люди, снующие от колодца до дома и обратно. Само высказывание казалось таким надёжным и устойчивым, словно он и не зависело от человека вообще. Казалось, оно существовало ещё до того, как было произнесено человеком, более того - до появления самого человека, как будто оно скорее было создано