Мир полон разведенных женщин - [49]

– Раньше о семье надо думать, – заметила Клео.

– Теперь я и сам это знаю. Я допустил промах.

– Да, твоя ошибка, что ты улегся в постель с той, кому нужно было больше, чем трахнуться.

– Обойдусь без нравоучений, – отрезал Шеп, – я извлек урок. В конце-концов я ее вышвырнул и попросил портье, чтобы ее со мной больше не соединяли и ко мне не пускали.

Он порылся у себя в карманах и достал телеграмму.

– Я получил ее сегодня утром, – он протянул телеграмму Клео и та неспешно стала читать:

– Позвони до шести, иначе я обращусь в полицию, к твоей жене и в газеты. Доминик.

– Моя жена в постели, в следующем месяце должен родиться ребенок, – бормотал Шеп. – У нее и так было два выкидыша, поэтому сейчас ей прописан постельный режим. И ей никак нельзя волноваться. Если это дойдет до нее… и он с несчастным видом умолк.

Клео грустно покачала головой.

– Почему ты раньше не подумал о своей жене?

– Я не собирался делать ничего такого, что причинило бы ей боль.

Это скажет и Майк.

– Ты должна помочь мне, Клео.

– Да. Думаю, что должна. Только я помогаю не ТЕБЕ – я помогаю твоей жене. Меня тошнит от ТЕБЯ.

Шеп отвел глаза в сторону.

– Я не обещаю, что смогу что-то сделать, – добавила Клео. – Доминик какая-то странная в последнее время, но я отправлюсь к ней и поговорю. Ты можешь дать мне свою машину с шофером?

Шеп взбодрился.

– Конечно, конечно. Все, что хочешь.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

– Я думаю, – сказал Джон, когда они вернулись домой из Трампа, – что у нас все получится, Мафф.

– Что, что? – зевнув спросила Маффин.

– Получится с Джексоном. С американцами. Для тебя выстелют красную ковровую дорожку, когда мы там окажемся.

– О.

– Это все, что ты можешь сказать – о? Ты плясать должна от радости. Это именно те связи, которые я и искал. Иди сюда, малышка, я хочу ощутить твои связи!

Она наклонилась поиграть со Скраффом, а Джон подошел сзади и хотел влезть в нее.

– Хватит, – сердито сказала Маффин.

Джон рассмеялся и начал стягивать с нее трусики в горошек.

Маффин быстро выпрямилась.

– Я же сказала: «Хватит!»

– Ты все еще сердишься на меня за статью? Но ведь не Я писал ее.

– Я ни на что не сержусь, я просто устала.

– После того, как всю ночь трахалась, – отрезал Джон.

– Я не трахалась. Я была у подруги.

– Ладно, кончай ты с этой пластинкой, – Джон был на удивление взбудоражен. Все очень чудненько вставало на свои места. Его развод. Календарь Шуманна. Джексон.

– Давай поснимаемся, – предложил он.

– Что поснимаем?

– Нас с тобой, личные снимки, для хохмы.

– Не хочется.

– Ну, давай, тебе понравится.

– Нет.

– А где те снимки, которые мы делали в последний раз Полароидом?

– Я их выбросила.

– Что ты сделала?

– Я порвала их на мелкие кусочки и выбросила.

– Зачем?

– Потому что они были противными.

– Противными! – вспылили Джон. – Они были хорошей хохмой. К тому же, мы сделали их, только чтобы самим смотреть.

– Мне вовсе не нужны крупные планы твоего здорового седлака!

– А ведь были нужны, когда снимала.

– То было раньше.

– Давай еще снимем.

– Нет.

– Почему нет?

– Я тебе уже сказала, что не хочу.

Джон передернул плечами.

– Что сказала тебе Лори о Джексоне?

– Ничего.

– Значит – ничего. Ты провела с Лори в женском сортире двадцать минут.

– Эрика рассказывала мне о Мике Джеймсе.

– А что насчет него?

– Он трахался с ней на полу в гримерной, пока все мы были в зале.

Джон осклабился.

– Старушка Эрика, всегда в форме.

Маффин принялась раздеваться. Осталась в свитере и трусиках.

Джон сидел на кровати.

– Иди-ка сюда ко мне на коленки, – приказал он.

– Зачем?

– Я хочу всадить тебе разок.

– Не хочется, – ответила Маффин упрямо. Стала стягивать свитер через голову. Джон рванул к ней, накрыл голову свитером и свободной рукой ласкал ей груди. Маффин заверещала от злости. Джон рассмеялся и поволок ее на кровать.

– Я не могу дышать.

– Ты моя пленница, девчушка, – объявил Джон, стягивая с нее трусики.

– Ты вонючая свинья, – зашипела Маффин.

– Так оно и есть, – согласился Джон, расстегивая ширинку на джинсах и высвобождая свой член.

– Пусти меня, – требовала Маффин.

– Не пущу, пока не поимею тебя, баба.

Он вошел в нее, а она отчаянно вырывалась.

– Десять ударов хлыста, – смеялся Джон. – Или может, двадцать?

Ответа не было. Маффин любила поиграться. Собственно говоря, зачинщицей, как правило, выступала она.

– Каково, когда тебя насилуют? – пошутил Джон. Маффин хранила молчание, но он чувствовал, что она близка к оргазму, и заработал энергичнее.

– Ты и вправду свинья, – уже потом пожаловалась Маффин.

– Что случилось с тобой? Ты же любила это.

– Я не хотела сейчас.

– Да, не хотела, но получила, и тебе понравилось.

– Никому не говори об этом.

– Кому я должен сказать? Королеве?

– Я хочу спать.

– Я тебе не мешаю, – Джон покачал головой. Временами Маффин бывает такой симпампушкой.

Джексон, Лори и Малыш Марти в гостиницу ехали вместе. Когда добрались, Джексон сказал Марти:

– У меня для тебя сюрприз.

– Спасибо, а какой?

– Отправляйся к себе в номер и жди. Когда я постучу три раза, впусти меня.

Джексон зашелся в смехе и заговорщески подмигнул Лори.

– Помяни мое слово, малыш, это будет нечто такое, от чего ты просто опупеешь. Поверь на слово старому дяденьке Джексону.