Мир открывается настежь - [73]
Стараясь не вдаваться в мелочи, я припомнил, как был сезонником, как начал работать в Питере, как пришел в партию большевиков, какие поручения партии выполнял до сих пор. Мостовенко кивал чуть заметно и, когда я замолк, припоминая, не забыл ли что-нибудь, вдруг негромко спросил:
— Вы желаете поехать на работу за границу?
Это было столь неожиданно, что я даже привстал. Я мог предполагать, что меня пошлют куда угодно: в пески, в снега, на дно морское. Я мог быть виноватым в каком-то серьезном проступке, совершенном неумышленно и мною самим незамеченном. Но за границу!..
— Я же не понимаю языков. И не знаю, смогу ли быть полезным…
— Прежде чем предлагать, — остановил меня Мостовенко, — я познакомился с вами. Нахожу, что для выполнения обязанностей коменданта представительства вы вполне подходите. Для этого языки знать не так уж обязательно. В прошлом вы подпольщик, комиссар, так что еще нужно? Приглашаю вас с собою в Литву; я назначен туда полномочным представителем Советской Республики.
Два наших классных вагона, загруженных необходимым имуществом, перецепили на станции Себеж к другому поезду. Пограничные власти придирчиво обнюхали документы, багаж, подозрительно косясь на советских граждан. Ехало нас человек двадцать: сам Мостовенко, его секретари, военный атташе, главный бухгалтер и другие сотрудники полпредства. Все мы с любопытством знакомились с жизнью буржуазной республики, правда пока еще из окон вагонов и на станциях. Бросалась в глаза редкая по изобретательности форма офицеров. Составленные из ядовитых, кричащих красных, зеленых, фиолетовых и совсем немыслимых цветов мундиры блестели погонами, петлицами, галунами, нашивками, какими-то побрякушками, шнурками, плетенками, значками. Офицеры бряцали шпорами, презрительно расхаживали в толпе, как попугаи среди серых куропаток. Мы от души веселились. Еще совсем недавно я хохотал над собой, когда надел черный пиджак, брюки со стрелочками, штиблеты да еще затянул на кадыке, конечно с помощью женщин, солидный галстук. Но эти расфуфыренные модники могли заткнуть за пояс кого угодно.
Развеселили нас и газеты, которых накупили мы в Риге. На русском языке русскими буквами кричали они, что Россия утопает в крови невинных жертв, в Москве не на живот, а на смерть сражаются между собой Красная армия и войска Чека.
Поздно ночью перескочили границу другой буржуазной республики и, не успев даже выспаться, оказались в ее столице — Ковно. Мостовенко, посмеиваясь, объяснил нам, что Европа считает эти маленькие государства надежным карантином от проникновения коммунистической заразы. Скорее всего это будет отличный проводник наших идей.
— Посмотрите, — ахнула одна из наших сотрудниц, — нас встречают!
На перроне играл оркестр; стояли солидные господа в шляпах и пальто, иные с тросточками, военные чины — представители литовского правительства; набегала толпа зевак.
— Торжественная церемония, — показал рукою в окно Мостовенко. — Ну, как говорится, ни пуха ни пера!
Мы покинули вагон. Толстый человечек, обращаясь к Мостовенко, произнес приветственную речь, из которой я не понял ни слова; нас чуть ли не под ручки повели к длинным глянцевитым автомобилям, рядами стоящим у вокзала.
В окошке мелькали дома, стволы и ветви могучих деревьев, сквозивших зеленоватой дымкою ранней весны. Улица была ровной и чистой; и через плечо шофера я видел, что конец ее теряется вдали.
— Лайсвис-аллея, — обернулся шофер, плавно затормозил, выскочил, предупредительно открыл дверцы.
Перед нами был строгий особняк на каменном высоком фундаменте; вправо и влево, словно плечи, протянулся забор, над которым виднелись деревья, крыши сараев, служб. Над особняком плескался большой красный флаг. Это был дом ковенского адвоката Мильштейна, за арендную плату переданный литовским правительством нашему полпредству. Мы должны были обживаться, приниматься за работу.
Мне очень понравились наш торгпред Коробочкин и его секретарь Антонов. Антонов был уже немолодой, очень выдержанный, но при серьезном виде умел так находчиво и умно острить, что все надрывались от смеха. Он немножко заикался, и от этого каждая его шутка получалась вдвойне неожиданной. Коробочкин охотно доверял своему секретарю сложные коммерческие операции. Сам же торгпред умел внушить к себе уважение солидной немногословностью, деловым видом и опытом, и литовские фирмы вежливо с ним раскланивались. Однако и он горазд был на остроумные шутки, только несколько иного масштаба.
Когда мы приехали в Ковно, Коробочкин был озабочен выполнением очень ответственного задания. Требовалось срочно закупить как можно больше семян, в том числе и картофеля, и быстро отправить в Россию. Поля обсыхали после снегов, надо было сеять. А кто из нас не знал, что едят в деревнях и городах…
И вдруг Коробочкин звонит нескольким литовским торговым фирмам и преспокойно заявляет, что деловые встречи с их представителями необходимо отложить, потому что он срочно выезжает для закупки семян в Германию. Фирмы всполошились, повисли на телефонах, забегали. Они кинулись на Коробочкина в атаку, возбужденно добиваясь, чтобы господин торгпред откровенно ответил, какие причины побудили его принять столь опрометчивое решение. Коробочкин невозмутимо объяснял: цены литовского рынка его не устраивают, да и нужным количеством семян вряд ли смогут обеспечить здешние фирмы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».