Мир одного дня: Бунтарь - [78]

Таверна буквально взорвалась. Драка ширилась не от места первой стычки Дункана с самонадеянной парой. Не кулак, встретившийся с кулаком, высек огонь баталии — сама идея побоища носилась в воздухе. Она пронеслась по залам таверны со скоростью мысли и претворилась в грустную реальность. В секунду многих посетителей обуяло вдохновение ударить, ткнуть, поцарапать кого-нибудь, другие же попросту пробивались к выходу. Дункан не успел даже удивиться той скорости, с какой мирная таверна превратилась в арену гладиаторов. Что-то очень твердое, скорее всего пивная кружка, жахнуло его по голове. Едва не теряя сознание, Дункан опустился на колени. Наверно, падение было не худшим вариантом, хотя он уже был ни при чем. Кто-то рухнул на него сверху, и Дункан, повалившись лицом вниз, уткнулся в мягкую ногу сшибленной на пол женщины. Мужчина тяжело осел на спину Дункана, перевернулся, но слезать не торопился. Уставившись на чье-то окровавленное лицо рядом, Дункан решил не вставать. Взгляд его понемногу прояснился, но боль в затылке усиливалась. Чьи-то ноги опять нашли его на сей раз стукнув почти деликатно. Последовало еще несколько ненамеренных ударов, но удовольствия они не доставляли.

Дункан как мог осмотрелся. Надо было выбираться из этого месива и добрести до дома — зализывать раны. В бушующей толпе еще, конечно, достанется, но оставаться здесь нельзя.

А где же органики? Почему они еще не заполонили таверну? Не обдают всех одурманивающим аэрозолем, превращая рев толпы в шепот? Старинное изречение о том, что полицейских никогда нет там, где они действительно необходимы, было на сей раз истинно справедливо.

Не успел Дункан приподняться на руках и встать на колени, как на него снова повалились двое, придавив спину и ноги. Задержалась, правда, эта парочка на нем недолго. Извергая проклятия, они с воплями вскочили, осыпая ударами все вокруг — два достались спине Дункана. Но удержаться на ногах воителям не удалось, и они снова водрузились на Дункана. Он попытался выбраться, кто-то заехал ему коленом в нос, кровь закапала на доски пола. Дункан опустился на спину, перекатился и, достав из кармана платок, приложил его к лицу.

Черт с ним! Останусь здесь. Буду лежать, пока этот кавардак не кончится, подумал Дункан. Двое мужчин сцепились рядом с ним, и Дункан не удержался, чтобы не ударить хотя бы одного. Его нога угодила одному в промежность, и тот, вопя, скорчился, схватившись рукой за свое сокровище. Противник, сцепив руки в один огромный кулак, с вожделением обрушил на поверженного сильнейший удар. Затем он, перешагивая через Дункана, зацепился за него и, стараясь сохранить равновесие, ткнул свою ногу на пятачок между переплетенных, катавшихся по полу тел. Дункану еще раз заехали коленом в ухо, оглушив его новым приступом боли. Дункан, уже забыв о решении ничего не предпринимать, встал на четвереньки, на этот раз ему удалось подняться выше, чем в первой попытке. Множество людей валялись на полу — кто-то без сознания, а иные — нарочно, чтобы не участвовать в драке. Шум немного стих, хотя любой вошедший сейчас в Спортер, сказал бы, что он попал в преисподнюю.

Дункан услышал рев падре Кэбтэба. Гигант на вытянутых руках держал какую-то женщину, судорожно молотившую его по голове и спине. Руки его согнулись, и тело полетело, сшибив по дороге по меньшей мере еще троих. Дункан снова поднялся, прокладывая путь через толпу к священнику, отбиваясь от нападавших на него мужчины и женщины, и наконец оказался на относительно свободном месте рядом с Кэбтэбом. Кэбтэбу как раз захотелось чувствовать себя вольнее — ему не хватало пространства. Сграбастав попавшегося под руку мужчину, он толкнул его на двоих других, и все трое подтвердили эффект домино.

— Слава Богам войны, Яхве и Одину! — завопил падре. На лице его радость драки была расцвечена кровью. — Прекрасная физическая и душевная терапия! — прокричал он победоносным голосом.

— Надо убираться отсюда, — сказал Дункан. — Пускай веселятся сами, как умеют.

Внезапно он заметил Пантею Сник. Странно. Он был уверен, что она давно уже ушла. Платье ее было изодрано и валялось на полу, так что на ней не было ничего, кроме трусиков и туфель на высоких каблуках. Впрочем одной туфли. Второй Сник молотила по голове вцепившуюся в нее женщину. Обе были в крови, а у Сник под глазом красовался огромный синяк.

— Идите за мной! — хриплым голосом прокричал Дункан. Шатаясь, он подошел к сражающимся женщинам и оттащил Сник. Ее противница, обхватив голову руками, бросилась прочь.

Пантея вертелась, стараясь вырваться.

— Это я, Дункан, — сказал он. Нос его окунулся в копну ее волос, пахнущих духами, виски и кровью. — Пошли отсюда!

Женщина, которую так безжалостно лупила Сник, вернулась в сопровождении двух мужчин. Они рассредоточились, замыслив напасть на Дункана и Сник сразу с трех сторон. На помощь поспешил Кэбтэб, который, перепрыгивая через тела на полу, подбежал и со всего маху врезался в одного из мужчин. Тот, отлетев, сбил с ног другого. Все вместе они рухнули на пол. Женщина с воплями убежала.

— Уходим, — сказал Дункан. Подхватив на руки Сник, ноги которой беспомощно повисли, он пошел к выходу. Кэбтэб последовал за ними.