Мир одного дня: Бунтарь - [80]

— Понимай как надо. У нас есть только один выход — убить его.

Она не ответила. Слова застряли у нее в горле. Дункан схватил ее за руку и увлек Сник за собой через толпу, а она так и не могла произнести ни слова.

22

Приняв душ в квартире Дункана, они прошли в гостиную и выпили немного вина. Он переоделся, а Сник почистила платье, которое она прихватила у женщины, лежавшей без сознания в переходе. Некоторое время они молчали. Пантея следила за действием на экране — он закрывал всю противоположную стену, — показывали фрагмент великого китайского романа «Все люди братья». Как раз в это время разыгрывалась сцена на рынке в древнем Китае: солдаты, вооруженные копьями и мечами, рыскали в толпе в поисках героя, Лин Чана, переодетого в старого крестьянина. Судя по выражению ее лица. Сник не очень-то следила за событиями на экране.

Наконец, выпив еще немного вина, она спросила:

— Как ты думаешь, что там произошло? — Сник сопроводила вопрос жестом руки в сторону двери.

— Гэнки распылили какой-то газ, воздействовавший на умственное и эмоциональное состояние человека, парализующий сдерживающие центры. Вот и разыгрались низменные страсти. Наверняка они ввели газ в систему кондиционирования воздуха, — сказал он. — Другого объяснения я не вижу.

— Но это же нельзя проделать незаметно?! — воскликнула Сник, она, очевидно, не очень-то поверила ему.

— Расследование будут проводить _о_н_и_ сами. Другие департаменты тоже, без сомнения, вовлечены в это дело. Да разве так уж важны детали? Не сомневаюсь, что за всем этим стоит правительство. Оно все организовало, оно же будет оглашать результаты следствия. Будь уверена — никакого упоминания о газе или о чем-то подобном, одурманившем людей и нас в том числе, не будет. Главной причиной беспорядков назовут отсутствие слежки. И вывод будет один: слишком большая свобода опасна. Статистика убытков, раненых, убитых в Лос-Анджелесе не замедлит подтвердить такое заключение. И многозначительное примечание «не говоря уж о других городах, где начался эксперимент» также не забудут. Правительство позаботится, чтобы этот отчет долгое время украшал все программы новостей. Оно не позволит гражданам забыть обо всех этих ужасах. Не сомневаюсь, что власти будут настаивать на еще более строгом, чем раньше, наблюдении.

— Возможно, ты и ошибаешься. А не следует ли и в самом деле следить за людьми для их же собственного блага? Может быть, идея неограниченной свободы так странно повлияла на них, что они просто спятили… или лучше сказать взорвались. Они снова стали такими, какими люди были до Новой Эры. Тебе известно, сколь высок был уровень преступности в те времена?

— Ради Бога! — воскликнул Дункан. — Ты была органиком. Я тоже. Мы оба весьма дисциплинированны. Неужели ты полагаешь, что сама мысль о том, что с нас сняли наблюдение, могла возбудить нас подобным образом? Мы же вытворяли такое, на что неспособны в нормальном состоянии. И точно так же большинство других людей. Нас обработали наркотиками. Другого объяснения нет. Как ты думаешь, почему эксперимент проводится исключительно в таких городах, где высока плотность населения? Вроде Лос-Анджелеса. Да потому что только в таких условиях можно эффективно применять газ! В просторных, открытых городах таких, как Манхэттен, воздействие газа неэффективно! Там он слишком быстро смешался бы с большими воздушными массами наружного воздуха, а на Манхэттене, кроме того, каждое здание оборудовано собственной системой кондиционирования воздуха.

Сник неожиданно разрыдалась. Понятно, чем вызваны ее слезы. Она все еще верила правительству, а то, что с ней сделали, — не более чем ошибка нескольких чиновников. По отношению к ней просто была допущена оплошность. А обвинений никто не предъявлял из-за соображений секретности. Она была верной слугой властям и не сделала ничего плохого. Чиновники ошибочно решили, что она представляет опасность для государства; несомненно, настанет день, когда они поймут это и исправят положение. Она примкнула к беглецам только потому, что у нее не было другого выхода. Как иначе она могла избежать стоунера и заставить чиновников понять истину? Она добьется этого, но как? А пока она живет, действует, пока она не замороженная статуя, — остается надежда.

Дункан терпеливо ждал, когда смолкнут рыдания. Теперь она может выслушать его. Сник несколько раз кивнула, пока он говорил, но так и не произнесла ни слова.

— Ты понимаешь, что ждет нас, если ВПТ станет известно, во что ты веришь? — спросил он. — Тебя стоунируют или убьют.

— Ты?.. — она посмотрела на него широко раскрытыми глазами и не договорила.

— Я тебя не выдам. И все же… — Дункан покачал головой.

Она помолчала несколько секунд.

— Все же… что?

— Уверен, ты расстанешься со своими наивными рассуждениями. Полагаю, теперь ты убедилась, что правительство ни в коей мере не отражает волю народа. Хотя — нет! Власти так преуспели в промывке мозгов, что люди готовы верить всему, что правительство пожелает.

Сник вытерла слезы и остатки косметики на лице.

— Нет. Но…

— Но?

— ВПТ настаивает, чтобы слежка сохранялась только на минимальном уровне. Они также хотят, чтобы вся информация, все статистические данные стали доступны общественности. Они стремятся исключить искажение результатов опросов, цензуру, полуправду, чтобы люди знали…