Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2 - [36]

оказывающееся в поле поражения, немедленно подыхало. Знал он немало, это факт, но делился

своими знаниями скупо, отдавая лишь то, что было велено буханом. А Вальда интересовала сама

империя Крамсон — ее прошлое, настоящее и возможное будущее, но именно на эти вопросы керр

Свен Олафсон — так представили учителя — отвечать отказывался. Ну не то, чтобы отказывался,

он просто обходил их молчанием. К Вальду он относился как к красивому зверьку, нехотя отдавая

должное его сообразительности. Впрочем, керру Олафсону было уплачено полновесной монетой и

он знал, что юношу пророчат в новые божественные друзья, поэтому к занятиям он относился со

всей ответственностью, гоняя Вальда нещадно по всем дисциплинам.

Бухану же Крауссу пришлось уехать по каким-то своим не терпящим отсрочки делам. С

тяжелым сердцем покидал бухан свой замок, памятуя о коварстве Всемогущего. Вальд

предполагал, что после отъезда хозяина в замке с дисциплиной станет не так строго и он сможет

либо связаться с купцами, либо отправить весточку Стеле, а при большой удаче — сам проберется

потихоньку в Красные башни. Но сбыться этому было не суждено. С отъездом хозяина стало еще

хуже — если раньше бухан частенько приглашал несостоявшегося любимца к трапезе, стараясь

почаще видеть поселившегося в его сердце юношу, то теперь все было строго: подъем, занятия,

61

61

физические упражнения, бассейн, завтрак, занятия, снова упражнения, снова бассейн, обед, потом

Вальд попадал к ухаживальщикам — до самой вечерней трапезы, после которой следовало отбыть

в опочивальню и, когда приходили гасить огни, надлежало уже видеть седьмой сон. И везде

астронома преследовали хирдманны, они не заходили с ним только в уборную, и то сначала

входили, осматривали помещение, которое отнюдь не благоухало, а потом впускали Вальда.

Хирдманны не разговаривали, не улыбались. На задаваемые вопросы отвечали жестами, астроному

было жутко интересно — кто они и откуда, почему так верно служат, почему всегда безмолвствуют.

Утолить свое неуемное любопытство ему удалось тишь однажды. Он начал мало-помалу болтать на

крамсонском. Это был один из тех вопросов, на который ответил керр Олафсон. Однажды

в

хмурое утро, когда сияющую синеву неба не по сезону заволокли тучи, керр учитель пришел

особенно хмур, нехотя согласился на чашку кафео и, то ли под действием настроения, то ли от

напитка стал более разговорчивым и, когда Вальд осмелился спросить про хирдманнов, рассказал

такую историю.

Хирдманны во все времена слыли верными псами Олафа Всемогущего. Всегда стояли на

страже его интересов и безопасности, потому как даже божество не может быть везде и сразу.

Поклонение льстит любому богу — а поклонение целого рода могучих воинов тем более. Род

хирдманнов немногочислен и живут они все в Красных башнях. Семей не заводят — сыновей им

рождают женщины, которые после родов не претендуют на материнство и опеку над ребенком —

их попросту не допускают к детям. Рождаются всегда мальчики, которых воспитывают тут же в

казарме. Они не немы, но Олафу когда-то в незапамятные времена не понравилось звучание голоса

суприма и он запретил всем хирдманнам разговаривать. Что они и выполнили с той же неизменной

фанатичностью, как и остальные приказания Всевышнего. Высшей целью жизни хирдманна

является смерть за повелителя. Хирдманнам, что находятся в услужении горожан Крамбара,

оказана высочайшая честь — шпионить за гражданами. Об этом знаю все крамсоны и для любого

горожанина нет большей чести, чем иметь в доме хирдманнов. Таким образом можно доказать

свою преданность и верность Всевышнему. Конечно же, Олаф раздает такие знаки внимания не

безвозмездно — за довольно-таки хорошие деньги. Хирдманны же, помимо слежки за своим

временным хозяином, защищают его от любых напастей. И если погибают на службе смертному

хозяину — то считают, что такой хирдманн умер за Всемогущего и он возродится в

новорожденном, которому вскоре появляться на свет.

Вальду подумалось, что «вот же странный народ, эти крамсоны. Платить за то, чтобы за

тобой шпионили в твоем же собственному доме. Да, уж, высокие почести». Керр Олафсон же,

рассказав эту историю, встрепенулся — хирдманны стояли неподалеку у входа — а он, старый

дурак расчувствовался и начал молоть языком. Сухо оборвал сам себя и повел Вальда в зал для

тренировок. Вальд же, проходя мимо хирдманнов, готов был поклясться, что видел лукавую

усмешку в глазах того из охранников, что ростом чуть ниже — появившуюся после рассказа

62

62

учителя или в ответ на нее. В зале астроном был сегодня невнимателен и учитель исхлестал его как

мальчишку, благо еще использовали деревянные палки — все из того же дерева гикори, а они

хлещут пребольно, но шрамов не оставлют. Потом — бассейн, на этот раз с ледяной водой, в

которой предполагалось болтаться продолжительное время и, чтобы не замерзнуть, Вальду