Мир красного солнца - [2]

Начали болеть легкие — то ли сдавали воздухогенераторы, то ли в пустоту снаружи уходило больше воздуха, чем исследователи рассчитывали. Атмосфера становилась все более разреженной. Но моторы работали ровно. Очевидно, нарушилась герметичность кабины.

— Долго мы уже? — промычал Билл.

Харл глянул на часы.

— Двенадцать минут, — ответил он.

Счетчик времени показывал 4224.

— Еще три, — прикинул Билл. — Думаю, выдержим. Моторы работают. Холодает только, и воздух разреженный.

— Протекаем, — пробормотал Харл.

Минуты тянулись бесконечно. Билл пытался думать. Предположительно они все еще висели над Денвером. Менее четверти часа назад они находились в 1935 году, а теперь несутся со скоростью молнии сквозь века — 350 лет в минуту. Должно быть, снаружи идет год этак 6450.

Он глянул на свои руки — они посинели от холода. Тепло улетучивалось еще быстрее воздуха, но и того становилось все меньше. Дышать все труднее. Если они потеряют сознание, то замерзнут и вечно будут нестись сквозь эпохи — оледенелые трупы в бешеной скачке. Земля под ними исчезнет в космосе. Родятся новые миры, закружатся новые галактики, а они все будут плыть в потоке времени. Стрелка счетчика дойдет до ограничителя, сломается, и ее обрубок упрется в конец циферблата в тщетной попытке отсчитать течение лет. Билл потер руки и нервно глянул на циферблат. 5516.

— Еще четверть минуты, — отрывисто бросил Харл, держа правую руку на рычаге, а запястье левой, с хронометром — перед глазами. Зубы его стучали.

Билл взялся за штурвал.

— Давай! — взревел Харл.

Он рванул рычаг.

Они висели в небе.

Харл вскрикнул от удивления.

Внизу в сумерках раскинулись руины огромного города. На востоке, простираясь до самого горизонта, катило волны море. Берег его представлял собой песчаную пустыню.

Моторы загремели, разогреваясь.

— Где мы? — воскликнул Харл.

Билл только головой покачал.

— Это не Денвер, — произнес швед.

— Да уж, непохоже. — Зубы Билла все еще стучали.

Он покружил, прогревая моторы. Никаких следов человека.

Под вызывающий рык двигателей самолет описал широкую дугу и, ведомый твердой рукой Билла, начал спуск к ровной полосе песка близ одной из наиболее крупных белокаменных руин. Он коснулся земли, подняв облако пыли, подпрыгнул, вновь ударился о песок, прокатился немного и замер.

— Приехали. — Билл выключил моторы.

Харл устало потянулся. Билл поглядел на счетчик времени. Стрелка показывала 5626 лет.

— Мы в 7561 году, — медленно и задумчиво произнес он.

— Пистолет взял? — спросил Харл.

— Да, — рука Билла машинально потянулась к бедру, нащупывая в кобуре кольт 45-го калибра.

— Тогда выходим.

Харл распахнул дверь, исследователи вышли. Песок блестел под ногами. Заперев дверь, Харл пристегнул ключи к поясу.

— Еще не хватало потерять, — пробормотал он.

Холодный ветер дул над пустыней, стонал среди руин, расплескивал тонкую, колючую пыль. Времялетчики зябко вздрагивали, несмотря на теплую одежду.

Харл схватил Билла за руку, указывая на восток. Там карабкался в небо огромный тускло-красный шар.

— Солнце, — прошептал Билл, приоткрыв от изумления рот.

— Да, — подтвердил Харл. — Солнце.

Исследователи молча уставились друг на друга.

— Это не 7561 год, — выдавил наконец Билл.

— Да, скорее 750000, если не больше того.

— Значит, счетчик ошибался.

— И очень сильно ошибался. Мы двигались во времени в тысячу раз быстрее, чем рассчитывали.

Они помолчали, разглядывая ландшафт. Руины, куда ни кинь взгляд, лишь развалины, на сотни футов вздымающиеся над песками. Многие из них еще сохранили красоту и благородство пропорций, превосходящие все, на что способно было двадцатое столетие. Ослепительно белый камень мерцал в вечных сумерках, которые не могли развеять слабые лучи огромного, кирпично-красного светила.

— Должно быть, счетчик отмерял тысячелетия вместо лет, — задумчиво произнес Билл.

Харл безрадостно кивнул:

— Хорошо еще, если не десятки тысячелетий.

Серая собакоподобная тварь, поджав хвост, во мгновение ока проскользнула по гребню дюны и исчезла.

— Это руины Денвера, — сказал Харл. — А море, которое мы видели, должно быть, покрыло весь восток Северо-Американского континента. Над поверхностью остались, наверное, лишь Скалистые горы, но они превратились в пустыню. Да, мы отмотали добрых 750000 лет, а может, и семь миллионов.

— А что же с людьми? — спросил Билл. — Как думаешь, они выжили?

— Не исключено. Человек — выносливое животное. Его нелегко убить, и он приспосабливается почти к любому окружению. Не забывай, эти перемены происходили постепенно.

Билл обернулся, и его крик зазвенел у Харла в ушах. Швед развернулся всем телом и увидел, как к ним несется, прыгая по дюнам, разношерстная орда дикарей. Безоружные, одетые в шкуры, они, однако, явно собирались напасть на исследователей.

Харл выдернул кольт из кобуры. Широкая ладонь шведа сомкнулась на рукояти, палец нашарил спусковой крючок. С пистолетом в руке он чувствовал себя увереннее.

До орды оставалась едва сотня ярдов. Развевались на ветру шкуры, злобные, кровожадные вопли не оставляли сомнения в намерениях дикарей. Безоружные. Харл усмехнулся. Сейчас он им устроит кровавую баню. В этой толпе человек пятьдесят. Многовато, но не слишком.