Мир Авиации 2001 01 - [19]
Но вернемся к началу работ по самолетам.
Если направление работы в ОКБ Сухого не вызывало сомнений — еще в 1967 г. появился Су-7ИГ, определивший развитие линии Су-7 с крылом изменяемой геометрии на последующие 15 лет, то микояновцы располагали несколько большим выбором: претендентами на роль базовой конструкции для будущего тактического ударного самолета были заслуженный МиГ-21 (уже продемонстрировавший незаурядный потенциал для модернизации) и только-только «вылупляющийся» МиГ-23. «Двадцать первый» стал основой двух значительно отличавшихся проектов: МиГ-27-11 использовал планер бесхвостки с оживальным крылом МиГ-21И (самолет-аналог Ту-144), а МиГ-27Ш (первый с этим номером) представлял собой комбинацию хвостовой части МиГ-21 с низкорасположенным крылом и воздухозаборниками в стиле F-5. Обзор пилота на последней модели значительно улучшился.
Однако столь радикальная модернизация — фактически создание нового самолета — сочли слишком дорогим. Кроме того, в те годы появилось увлечение крылом изменяемой геометрии, дававшим определенные преимущества и являвшимся, казалось, если не панацеей, то очень перспективным направлением.
В результате появилось два новых проекта уже на базе МиГ-23.
МиГ-23Б представлял собой истребитель МиГ-23 с минимальными изменениями в оборудовании и вооружении, позволявшими несколько расширить возможности самолета в роли ударного. Более глубокая модификация с измененной носовой частью, новым прицельно-навигационным комплексом и усиленной защитой получила обозначение МиГ-23Ш. Именно это направление было признано оптимальным, и 4 февраля 1970 г. было выпущено Постановление Правительства № 116. По заведенному порядку, на основании этого документа 20 апреля появилось Решение ВПК (№ 157), а чуть позже — 20 августа — приказ МАП, согласно которому ОКБ Микояна поручалось разработать ударный самолет на основе МиГ-23.
* Военные, в частности, требовали от Главного конструктора самолета Су-7 Н. Зырина сделать обзор на самолете поболе, опираясь на жалобы летчиков. Но для Зырина это означало отказ от лобового воздухозаборника, т. е. кардинальной переработки конструкции. Приемлемых успехов в деле улучшения обзора фирма Сухого добилась лишь на третьей модификации Су-17 — самолете Су-17М3.
Модели штурмовиков МиГ-27-11 и МиГ-27Ш в музее ОКБ им. А.И.Микояна
Помимо оговоренных в ТТТ летных характеристик, ассортимента и количества вооружения, военные хотели, чтобы новая машина сохранила способность действовать с грунтовых полос. Опыт применения Су-7 и МиГ-21 в роли ударных самолетов заставил специально оговорить особые требования к обзору вперед и вниз — критичному для истребителей-бомбардировщиков. В результате на носу была проделана существенная «пластическая операция», отчего он стал напоминать утиный. Основные изменения затронули также кабину, шасси, топливную систему и силовую установку.
Увеличившийся (при полной боевой нагрузке) взлетный вес заставил задуматься об использовании более мощного (10 000 кг на форсаже у Р-27Ф2М уже было недостаточно) двигателя — иначе взлетные характеристики неизбежно ухудшались. В распоряжении разработчиков имелись два перспективных двигателя: АЛ-21Ф-3 (11 500 кг на форсаже) КБ Люльки и Р-29Б-300 (12 500 кг на форсаже) КБ Туманского. Дополнительным аргументом в пользу первого был выбор этого двигателя для двух других машин ИБА и ФБА — будущих Су-17 и Су-24. Установка его и на миговский «бомбардировщик» позволяла предельно упростить снабжение запчастями и обучение персонала. Микояновцы решили разрабатывать и строить одновременно две машины: «Проект 32–23» с двигателем Р-29 и «Проект 32–24», оснащенный АЛ-21.
Основой первой ударной машины послужил еще совсем «сырой» МиГ-23С с РЛС «Сапфир-21», сам еще далеко не избавившийся от множества «болячек» и проблем, связанных с крылом изменяемой стреловидности и доводкой штатной РЛС «Сапфир-23». Место ставшей ненужной РЛС заняла компактная лазерная станция «Фон» (служившая в качестве дальномера и для подсветки цели ракетам с лазерной системой наведения), ставшая составной частью прицельно-навигационного комплекса (ПрНК) «Сокол-23С». Новое оборудование позволило значительно уменьшить ширину носовой части и придать ей характерный скос вперед, что обеспечило пилоту отличный обзор, а новой машине — прозвище «Утконос». Центровку удалось сохранить прежней — вес радиолокатора компенсировали установкой двух мощных бронеплит, защищавших пилота слева и справа. Плоские борта фюзеляжа позволили установить их наиболее технологичным образом — снаружи, без вмешательства в конструкцию. Еще одним шагом в деле защиты стало введение для топливных баков системы нейтрального газа.
Стремление в максимальной степени сохранить неизменной конструкцию истребителя МиГ-23 — во всяком случае, в отношении столь сложного и ответственного элемента, как крыло — заставило поискать место для подвески дополнительного вооружения. Новые узлы разместили по бортам фюзеляжа между крылом и ГО, но использовать их можно было только для подвески бомб и КМГ-У. Впрочем, подвеска боевой нагрузки максимально близко к оси самолета имела и положительные стороны. Дело в том, что при неодновременном сбросе бомб с подкрыльевых пилонов, первая летит в точку прицеливания, а появившийся дисбаланс вносит такие коррективы в траекторию полета носителя, что за доли секунды, на которые запаздывает сброс второй бомбы, точка прицеливания уходит на десятки метров — фактически второй «груз» тратится впустую. Поэтому синхронизация сброса для истребителей-бомбардировщиков является отдельной задачей. В случае подфюзеляжной подвески бомб эти требования заметно смягчаются.
