Владимир двинулся в путь. Куда идти, он не знал, так как летчикам не выдавали карт — их просто не было, и район действий они знали приблизительно. Ориентировался в дороге по звездам, спал днем. Как- то вышел на хутор. Первым делом спросил: «Есть ли немцы?» «Немцы были здесь, но прошли, не останавливались.» Хозяева собирались накормить летчика, но Владимир, едва сев за стол, сразу же уснул. Проснувшись, увидел перед собой на столе стопку блинов и крынку молока, но, боясь оказаться в немецком тылу, не поел и быстро отправился в путь.
Выйдя к одному из оврагов, каких в изобилии в степи, он увидел, что на дне его спрятались люди и домашний скот. На вопрос, откуда здесь столько лошадей — ведь они подлежали мобилизации, — ему ответили: лошадей забраковали — натерты холки. У Владимира появилась мысль, что, может быть, удастся добыть здесь лошадь, и не идти дальше пешком. Он обратился за помощью к здешним мальчишкам. «А курить есть?» — спросили те. Владимир отдал им портсигар. Мальчишки ушли и через некоторое время привели такую клячу, что без слез смотреть на нее было невозможно. Обмен не состоялся, Владимир забрал свой портсигар и занялся поисками сам. Выбрал одну из лошадей, оседлал ее и поехал дальше.
В пути он заметил большое село. Попробовал в крайнем доме узнать у бабки, есть ли немцы — безрезультатно. Владимир решил идти через село без разведки. По пустынной улице он дошел до большого дома. Увидев на нем вывеску «Питательный пункт» и часового у дверей, понял — здесь свои. От солдата узнал, что этот пункт организован для питания отходящих частей. Владимир поел, там же, в селе, повстречал и своего напарника, летчика Головкова, сбитого следом за ним в том же бою. Вдвоем они направились в сторону Котельниково. По пути сели на телегу, которой правили старик и женщина, принятая ими вначале за старуху. Но оказалось, что та много моложе своего вида. Она была санитаркой, ее пехотную часть немцы окружили и разбили. Загримировавшись под старуху, ей удалось выйти из окружения, но «камуфляж» не сняла, потому что, как сказала, «никак не можем от немцев убежать.»*
В Котельниково летчики узнали, что к аэродрому полка, базировавшемуся в 12 км от станции Абганерово, можно добраться на грузовом поезде, развозившем по станицам цистерны с водой. Так, сидя на цистерне, Елисеев с Головковым и доехали до Абганерово. Дальше пошли пешком. По пути, в одной из станиц, они зашли в школьное здание. Им предложили еды: «Берите, сколько хотите! Все равно уходим.» Летчики поблагодарили, взяли одну буханку хлеба, решив другую еду добыть в пути. А пока собрались немного отдохнуть.
Но станица уже готовилась встречать немцев и никак не желала «запятнать себя» помощью Красной Армии. Нигде им не дали возможности переночевать. Более того, возле одного из дворов высокий старый казак бросился на них с вилами: «У-у, сволочи большевистские!» Пришлось заночевать у дороги в стогу сена.
Утром вышли на дорогу — ловить попутку. Первый грузовик проскочил мимо. Другая машина — тоже. Головков, достав свой ТТ, сказал: «Я отойду подальше, и если кто еще попробует проехать мимо — буду стрелять!» Но появившаяся вскоре «Эмка» остановилась, увидев голосующего летчика. Водитель, как оказалось, ехал на аэродром.
Появление на аэродроме обоих летчиков было неожиданным. Они скитались по степи 10 дней. Уже было составлено извещение о гибели их в бою. Начштаба полка Бойченко поэтому предложил им разыграть небольшой спектакль. В этот день, как обычно, весь состав полка собрался в домике летно-технического состава. Командир полка Панов встал и сказал: «Помянем тех, кто погиб за последнюю неделю…» — и начал перечислять фамилии летчиков. И когда черед дошел до Елисеева, он вышел из темных сеней на свет и сказал: «Братцы, дайте уж я за себя сам хватану!» Радость от нежданного возвращения летчиков была невероятной.
* Похожую историю рассказывала актриса Элина Быстрицкая — Авт.
* * *
Утром 4 августа 1942 г. летчиков разбудили: «Что спите? Вставайте, немецкие танки идут!» Летчики, спавшие на полу второго этажа школьного здания, быстро вскочили, выглянули в окно — действительно, за железнодорожной насыпью, в нескольких километрах от аэродрома, в степи стояли танки. У тех то ли не было возможности преодолеть высокую насыпь, то ли кончилось горючее. Нужно было поторапливаться. Побежали на аэродром. Командир полка Панов сказал «безлошадным» летчикам: «Садитесь в полуторку и езжайте, встретимся в Ахтубе», — а сам вместе с четырьмя истребителями поспешил к самолетам. Взлетел, но только его «Харрикейн» оторвался от земли и стал набирать высоту, по самолету ударила пулеметная очередь, и тот задымил. Комполка тут же пошел на посадку и, когда скорость на пробеге снизилась, вывалился из горящего истребителя на землю и залез в подъехавший к нему грузовик. Оставшиеся четыре самолета улетели благополучно.
Подъезжая к Сталинграду, летчики наблюдали, как над районом строительства оборонительных сооружений появился немецкий бомбардировщик и что-то сбросил. Это «что- то» с диким воем стало падать на землю. Рывшие противотанковые укрепления женщины бросились кто куда, не пытаясь даже взглянуть, куда падает то, что сбросил немец. Когда же «оно» достигло земли, оказалось, что это — продырявленная во многих местах бочка из-под горючего. В то время у немцев еще было желание шутить.
