В один из майских дней 1941 года 43 ИАД проводила тактические учения в Орше. Внезапно появился немецкий гражданский «Дуглас». Облетел аэродром, затем покружился над военным городком. Комдив Захаров прекратил полеты и приказал звену истребителей посадить нарушителя. Три пушечных И-16 (летчики — В. Иванов, Н. Козлов. И. Воинов) поднялись в воздух, подошли к нарушителю. Козлов встал справа. Воинов — слева. Капитан Иванов дал предупредительную очередь перед пассажирским самолетом, вышел вперед, покачал крыльями: дал сигнал «Следуй за мной». Нарушитель вынужден был приземлиться в Орше.
О выполненном перехвате доложили «наверх», в штаб ВВС ЗапОВО. а оттуда информация ушла наркому Тимошенко. Вскоре пришел приказ «Дуглас» отпустить. Комдив Захаров подъехал к самолету. Командир экипажа открыл дверь. Захаров спросил: «Понимает ли кто по-русски?» Ответ был отрицательным. «Ну что же, будете сидеть до тех пор, пока не выучите язык.» Тотчас же из салона выглянул молодой офицер и по-русски ответил: "Господин генерал, мы вас поняли". Он же дал команду экипажу следовать в Минск, как указало советское авиационное командование.
14-15 июня 1941 г. Захаров по поручению командующего ВВС ЗапОВО Ивана Конца облетел на У-2 ряд приграничных застав на протяжении 400 км вдоль государственной границы; садился возле каждой заставы и выяснял обстановку. С результатами своей инспекции Захаров вместе с командующим ВВС округа отправился к командующему войсками ЗапОВО Павлову. Тот, выслушав доклад, вяло отреагировал на него. Тогда Захаров решил действовать сообразно обстановке, и, не дожидаясь вышестоящих указаний, отменил летчикам выезд в отпуска и за пределы летных городков; приказал рассредоточить технику и установить в каждом полку боевое дежурство: 12 летчиков — в готовности № 1 и 12 — в готовности № 2.
Утром 22 июня объявили тревог}7. Благодаря мерам, предпринятым Захаровым, ни один из четырех авиаполков, входивших в состав 43 ИАД, не понес потерь от немецких бомбардировок. В 9:00 162 ИАП получил приказ: перебазироваться с площадки под Минском, где он находился, на аэродром Барановичи для ведения боевых действий. Полк был выведен из состава 43 ИАД, к 12:00 перелетел на новое место и приступил к выполнению боевой задачи: прикрытию наземных войск и железнодорожного узла Барановичи, выполнив за первый день войны два боевых полко-вылета.
23 июня около 4:00 утра дежурное звено Николая Козлова (ведомые — Кузнецов и Онищенко) подняли по тревоге: к аэродрому приближалась группа Bf 110. В бой пришлось вступать над аэродромом. Николай увидел, что один «110-й» пытается штурмовать стоянку его эскадрильи, и пошел в атаку. Удар пушек его И-16 был точен. Bf 110 загорелся и врезался в землю на границе аэродрома — счет сбитым вражеским машинам был открыт, — и в полку, и на личном счету Н.Козлова.
Базироваться в Барановичах пришлось недолго. В ночь на 25 июня аэродром подвергся бомбардировке. «Все летное поле перепахали.» Немецкие танки подходили к городу, находились уже километрах в пятнадцати от него. Был отдан приказ об эвакуации полка. Из-за непригодности взлетно-посадочной полосы матчасть пришлось сжечь на аэродроме. Не потеряв ни одного человека летного состава в ходе первых дней боев, 162 ИАП убывал в тыл. Командир дивизии Татанашвили собрал всех, вывел па шоссе Брест-Бобруйск. Останавливали машины, высаживали пехотинцев и на их место сажали летно-технический состав. Так удалось спасти ценные летные кадры, вывезти их из района окружения.
Длинную колонну войск и беженцев бомбила восьмерка «Юнкерсов». Переждав налет, машины с авиаторами полка двинулись дальше, объезжая воронки и убитых людей. Но и в этом море человеческой трагедии было то, что проняло их до самой глубины души: убитая молодая женщина, на груди которой — дочка трех-четырех лет, вся перемазанная кровью, непрерывно теребя мать, просила ее откликнуться… Надо ли говорить, что после подобной картины летчики только и мечтали о том, чтобы побыстрее снова вступить в бой. Увиденное не прошло бесследно и для Николая Козлова, во многом определив его поведение в воздушных боях.
* * *
3 июля 1941 г. летчики прибыли в Курск. В течение месяца прошло переучивание на МиГ-3, и 20 августа полк, вошедший в состав ВВС Брянского фронта, вылетел на МиГах в район боевых действий. Началась напряженная боевая работа: 8-10 вылетов в день на прикрытие войск, разведку и штурмовку вражеских аэродромов.
Ранним утром 24 августа Козлов в паре с летчиком Сибириным вылетел на разведку аэродрома в Сеще. Этот объект был ему хорошо знаком еще по довоенным полетам. Николай, знавший все подходы к аэродрому, появился над ним на малой высоте с направления, неожиданного для немецких зенитчиков. Там как раз готовилась к вылету большая группа бомбардировщиков — до сотни машин. Зенитки открыли огонь, когда Николай уже вышел из зоны поражения. Разведдонесение он передал по радио. Когда вернулся на свой аэродром, обнаружил его пустым — все улетели на штурмовку разведанной цели *. МиГ-3 Николая был подготовлен к повторному вылету. Параллельно, но с некоторым запозданием, велась подготовка самолета его ведомого, и в это время был получен приказ на перехват бомбардировщиков противника, шедших к Брянскому железнодорожному узлу, где как раз происходила выгрузка войск.
