Мило - [58]

— Ну и сюрприз ты нам преподнес! Ты что, встретишься с отцом в Руане? Или заехал к нам по пути в Гавр? И долго пробудешь у нас?

На каждый заданный вопрос Мило отвечал чуть виноватой улыбкой, покачивая головой: нет, нет, нет…

— Да дай же ему наконец объяснить, что и как! — прервала Полетту мать. — Он уже стал рассказывать…

И Мило действительно рассказал им о своей жизни в Шато-Ренаре, о злобных выходках Адриана, которые он перенес от него особенно в последние дни, и при воспоминании об этом недалеком прошлом голос у него дрогнул. Он не скрыл от них того, что, получив отцовское письмо о новом рейсе «Выносливого», он совсем пал духом. Нет! Из-за этого Адриана он никак не мог остаться еще на два с половиной месяца в Марсигане! Это было просто невозможно.

— Правильно сделал, что сбежал оттуда! — воскликнула возмущенная Полетта.

— Ну, а что дальше, Мило? — спросил мосье Бланше.

— Дальше?.. — проговорил Мило и заколебался. — Мне очень хотелось вернуться в Руан… и я подумал, что это вполне осуществимо, ибо Полетта писала мне, что если бы я захотел… вернее, если бы вы знали, что… что тетки моей в Марселе нет и что я вынужден искать себе работу, то, может быть, вы… взяли бы меня к себе учеником. Полетта написала именно так, но теперь…

— Что «но»? — возмутилась Полетта. — Я написала только то, что говорил папа! Ты считаешь, что я тебя надула? Папа, ты говорил об этом однажды за завтраком?

— Да, говорил, — серьезно подтвердил печатник, а глаза у него так и искрились от смеха.

— Я и не считаю, будто ты меня надула… Ведь я же приехал к вам… — выдавил из себя Мило, обретая постепенно уверенность.

— И хорошо сделал, малыш, — сказала растроганная мадам Бланше.

— Но скажи-ка, Мило, — спросил печатник, оглядываясь по сторонам, — куда ты дел свой багаж? Или у тебя вообще его нет?

— У меня есть чемодан, — ответил Мило. — Я оставил его в камере хранения.

— Почему? Он слишком тяжелый, что ли?

— Да нет, но… просто я не хотел с ним возиться, пока не найду комнату…

— Ой, папочка, — рванулась Полетта, — разве нельзя…

Мосье Бланше остановил дочь жестом и обратился к Мило:

— Значит, ты полагаешь, что тебя сразу же отправят искать комнату? Почему же ты не остановился тогда в гостинице «Англетер»? Пожив у Кассиньолей, ты, как я вижу, стал слишком церемонным господином!

— Вот уж нет! — запротестовал Мило. — Я ведь приехал к вам неожиданно, никого не предупредив. А это невежливо! Правда, у меня не было времени. Если бы я не встретил машину, которая довезла меня до Парижа, я бы предупредил вас…

— Какая еще машина? Разве ты приехал в Париж на машине? — изумилась Полетта.

— Ну конечно. Я сейчас вам все расскажу!..

— Это ты сделаешь во время завтрака, — перебил его Бланше, — а сейчас мне нужно идти в типографию. Ты же отправишься на вокзал за своим чемоданом. У нас две свободные комнаты на верхнем этаже. Вернешься с вокзала и выберешь себе одну из них.

— Я выбрала сама, — заметила мадам Бланше. — Он будет жить в большой, где уже есть постель. Мы сейчас же приведем ее в порядок.

Мило, счастливый и раскрасневшийся, поблагодарил их.

— Ну, а как поживает Пьер? — спросил он. — Ходит он в школу?

Пьер, двоюродный брат Полетты и закадычный друг Мило, был на занятиях.

— Ты можешь подождать его у входа в школу, а потом пойдешь на вокзал, — предложила Полетта. — Ты подойдешь к школе как раз вовремя.

— Я так и хотел сделать, — ответил Мило.

— И скажи ему, — добавила мать, — чтоб он приходил к нам сегодня обедать.

ГЛАВА LXXV

За завтраком Мило не столько ел, сколько говорил. Подумать только: ему же пришлось начать с того самого дня, когда он поступил юнгой на судно, а кончить поездкой в Париж на грузовике! Рассказывая, он ничего не опустил: ни «потери» билета в Бордо, ни своих марсельских плачевных попыток любой ценой сколотить «капитал». Описал он им и семейство Сольес, и семейство Одибер, и Фиорини. А ресторан «Форж» обрисовал в таких мрачных красках, что Полетта даже удивилась: она прекрасно помнила то самое письмо, в котором Мило делился с ней радостью, что наконец-то нашел именно такое место, о котором мечтал.

— Письмо это написано было в первые же дни, когда я только что поступил в ресторан, — признался смущенный Мило, — но я быстро понял, что место это просто ужасное и что меня вовсю эксплуатируют. Кстати, уходя, я сказал об этом хозяину.

— Вот молодец! — воскликнула Полетта.

Мило никогда не говорил ничего подобного мосье Сирилю, но в пылу вдохновенной исповеди невольно погрешил против истины, прельстившись тем эффектом, который произвел большое впечатление на слушателей.

— Хм… теперь и мне придется серьезно подумать, как бы получше тебя поэксплуатировать! — пророкотал мосье Бланше, напустив на себя суровый вид.

— А я и не боюсь вас! — возразил Мило. — Меня смущает только одно: вдруг я не принесу вам пользы в типографии?

— Вот что я тебе предложу, Мило, — сказал ему печатник. — По утрам ты будешь сидеть в конторе. Там кто-то постоянно должен находиться, а жена, конечно, не может мгновенно спуститься из квартиры в контору. Кроме того, утром ей нужно сходить на рынок. Вот мне и приходится все время отвлекаться от работы и бегать из типографии в контору, чтоб принять заказчиков. Ты окажешь нам большую услугу, если посидишь там утром. Само собой разумеется, ты не сможешь принять все поступающие заказы, детально все разъяснить клиентам, назвать нужные цены, но зато ты сможешь, например, поговорить с ними о тех заказах, которые их интересуют, заручиться их согласием и передать мне их пожелания. После завтрака тебя сменит мадам Бланше, и ты пойдешь в типографию. Если тебе придется пробыть здесь только два с половиной месяца, все равно надо чему-то научиться. Я не собираюсь спорить, будешь ты моряком или нет. Сейчас ты находишься в типографии, ты — ученик печатника и поэтому должен вести себя так, словно получаешь специальность на всю жизнь. Кстати, я не забыл, что раньше тебе нравилась эта работа и каждую субботу ты вместе с Пьером стоял у наборной кассы с верстаткой в руке.