Миллионер без диплома - [109]
Слова Макса напомнили мне о мыслях, которыми со мной поделился Марк Эко: «Я ненавижу слово “реформа”. Ты не реформируешь iPod в iPhone! Ты изменяешь его! По-новому его представляешь! Это не реформа, а перевоплощение».
(Тем, кто считает, что Макс Мармер лишил себя возможности набраться «мудрости», развить «навыки критического мышления», найти «правильную точку зрения» и получить доступ к многочисленным гуманистическим ценностям – то есть ко всему тому, что, без сомнения, дает формальное образование, – скажу: невозможно даже представить лучшей среды для обучения, где всему вышеперечисленному можно научиться быстрее и эффективнее, чем в стартапе на раннем этапе, независимо от того, насколько успешно новое предприятие будет работать в будущем. Макс набирается ума-разума прямо сейчас, какова бы ни была дальнейшая судьба его первого стартапа. В ответ на возможную критику у меня найдутся и другие доводы и аргументы.)
С Максом Мармером я беседовал в апреле 2011 года в ресторане, расположенном на одиннадцатом этаже круизного лайнера Celebrity Century, посреди Карибского моря. На этот раз корабль, обычно битком набитый молодоженами и пенсионерами, оккупировала тысяча амбициозных предпринимателей, большинство в возрасте до тридцати лет, которые вовсю развлекались, общались, завязывали знакомства и придумывали разные планы насчет того, как сделать наш мир лучше.
Я впервые был участником мероприятия под названием Summit Series, которое еще называют Давосом поколения Y. С основателями саммита я познакомился полгода назад, когда брал у них интервью для этой книги; в этом же году они, как говорится, подняли планку, решив организовать собрание, прежде проводившееся в конференц-центрах, на шикарном гигантском корабле. Молодежь бродила по палубам, болтала под звуки музыки, танцевала, обменивалась контактной информацией. Когда я, глядя на море, беседовал с Максом, к нам подошел его друг. Макс, разумеется, тут же представил парня: «Майкл, это Тревор. Он тоже предприниматель и тоже собирается бросать учебу».
«Собирается? – перебил его Тревор, словно услышал что-то обидное, даже оскорбительное. – Да я уже ее бросил!»
Оказалось, Тревор Оуенс ушел с последнего курса Нью-Йоркского университета, чтобы принять участие в создании The Lean Startup Machine. Компания занимается устройством лагерей для пропаганды предпринимательства и интенсивного обучения новичков-предпринимателей принципам бизнеса так называемого «экономичного мышления».
Раньше я никогда не ездил в круизы. Саммит, на который я попал, изначально был детищем Эллиота Бисноу; ради осуществления своей мечты он тоже бросил университет. И уже через три года Эллиот как хозяин принимал самых влиятельных в мире людей на своем собственном круизном лайнере. С приветственной речью выступил сэр Ричард Брэнсон (который, кстати, тоже не имеет высшего образования). За ним выступил Блейк Майкоски – основатель компании TOMS, прославившейся тем, что после продажи каждой пары обуви дарит еще одну детям из нуждающихся семей в беднейших странах мира. Думаю, можно и не говорить, что Блейк не окончил ни колледжа, ни университета. Было в программе и выступление Питера Тиля (которого я познакомил с Эллиотом по электронной почте); он рассказал аудитории о своем братстве, а его резкие комментарии по поводу краха современного высшего образования были встречены бурными аплодисментами.
Итак, революция началась. Вдруг я обнаружил вокруг себя молодых людей, которые очнулись от сна и поняли нечто очень важное: у них намного больше власти при выборе собственной судьбы и управлении ею, чем твердят их родители, учителя, ученые и государственные мужи. И им вовсе необязательно следовать за толпой, бегущей прямо в горящее здание, потому что туда бегут все остальные. У них есть выбор. И теперь в их распоряжении имеются инструменты, позволяющие прокладывать свой уникальный путь в жизни.
В продолжение этой темы Питер Тиль рассказал мне одну историю: «Тут, в Сан-Франциско, я беседовал с одним человеком, который управляет фондом. Его фонд занимается тем, что заманивает юных представителей национальных меньшинств в колледжи, а потом направляет по одному из проверенных карьерных путей. В определенном смысле он описывал весьма и весьма респектабельную деятельность, нечто полезное для общества. Однако в конце беседы он очень гордо заявил: “Кстати, многие наши ребята пошли работать в Lehman Brothers!” Поверьте, он произнес это абсолютно серьезно! Притом что Lehman Brothers больше не существует! Эта компания лопнула вместе со многими другими представителями финансового истеблишмента.
В сущности, его слова можно трактовать следующим образом: “Мы устраиваем молодежь из национальных меньшинств в компании и учреждения, в которые они сами вряд ли попали бы”. Еще четыре года назад это могло восприниматься как в высшей степени либеральное и прогрессивное заявление. Но можно ли сегодня считать наилучшим способом оказать кому-нибудь помощь, например молодым темнокожим и латиноамериканцам, предложив им стать частью организаций, которые не только гибнут сами, но и губят все вокруг себя? Не лучше ли убедить их держаться как можно дальше от этих учреждений?»
