Дожидаясь, когда Винн вернется из больницы, Алиса пыталась читать книгу, но не могла заставить себя следить за сюжетом, потому что все мысли были о Винне.
Он рассказал ей о гибели своего отца. Они действительно разговаривали, делились друг с другом сокровенным. Муж описал сложную ситуацию, в которую попал почти сразу после ухода Алисы, — частично по ее вине, потому что она повела себя как капризная девчонка. Почти два года она злилась на Винна за то, что тот так легко вычеркнул ее из своей жизни. Этот гнев поддерживал ее, побудил открыть собственный бизнес. Алиса направила все свои эмоции на создание красивых, элегантных интерьеров в домах своих клиентов. Оценивая, насколько успешной она стала за такое короткое время, она и не подозревала, что самые ценные клиенты, оказывается, обратились к ней по рекомендации Винна.
А теперь она еще и рассказала ему то, что не открывала никому, поделилась своей болью, стыдом, и у Винна вызвала ужас не она, а лишь преступник, избежавший правосудия.
Надо было рассказать все мужу еще два года назад, но тогда она не была к этому готова, и у них не было таких близких отношений. Да, они общались, но разговаривали их тела, а не умы. Алиса решилась вступить в этот брак, потому что их с Винном взаимная страсть ошеломила ее, застала ее врасплох, как и его. Когда они впервые занялись любовью, это было похоже на взрыв. Ничто в предыдущем жизненном опыте не могло бы подготовить Алису к этому. Оказавшись в постели с Винном, она осознала, какое огромное наслаждение может получать сама и дарить ему. Ей нравилось думать, что Винн не испытывал такого сильного удовольствия ни с кем другим, но Алиса понимала, что это лишь ее фантазии, и едва муж с ней разведется, как тут же найдет себе другую партнершу. Странно, что он еще этого не сделал.
«А может, Винн действительно любит меня? — гадала Алиса. — Хочет, чтобы я к нему вернулась? Если да, то почему настаивал на том, что наше воссоединение лишь временное? Впрочем, если бы он хотел вернуться навсегда, разве не сказал бы об этом прямо? А вдруг это всего лишь план мести? Что, если Винн хочет заставить меня снова влюбиться в него, чтобы потом отвергнуть? Я ранила его гордость, а теперь в ответ он хочет ранить мою. Пусть он и пожалел меня, когда выслушал мое признание, но я‑то знаю, что жалости недостаточно, чтобы отвлечь его от намеченной цели. Если Винн мечтает мне отомстить, то лучше мести и не придумать, чем заставить меня влюбиться в него. Всем сердцем. На всю жизнь».
Винн уже несколько часов сидел у постели своего деда в реанимации. Когда внук вошел, старик смог лишь поднять и опустить веки да слабо сжать руку Винна. А после Доменико снова погрузился в сон. Врачи оценивали состояние пациента с осторожным оптимизмом, но Винн не мог избавиться от ощущения надвигающейся гибели. Больничные звуки действовали ему на нервы, вызывая воспоминания, которые, как ему казалось, давно погребены в его памяти.
Разумеется, Винн не считал своего деда бессмертным и понимал, что, скорее всего, переживет его. Это нормально, когда дедушки и бабушки умирают раньше внуков. Но все же дед был его единственным оставшимся в живых родственником. Единственным человеком, которому доверял Винн и которого он позволил себе любить.
А как же Алиса? Винн нахмурился при мысли о том, что соврал деду о своем «воссоединении» с женой. Деду она всегда нравилась. Доменико восхищался ее сильным характером и тем, что она не боялась спорить с мужем. Фарс с фальшивым примирением Винн организовал лишь из‑за привязанности его деда к Алисе. Это не имело никакого отношения к чувствам Винна к своей жене, которые, как ни странно, он не смог бы сейчас четко определить. Почти два года он кипел от гнева, вспоминая о том, как она разорвала их отношения. Винн сосредоточился на негативных эмоциях, чтобы игнорировать присутствие других чувств, которые он безжалостно подавлял, потому что запретил себе любить. Если любишь кого‑то, то рано или поздно испытаешь боль потери.
* * *
Алиса уже почти задремала, когда услышала, как Винн вернулся из больницы сразу после полуночи. Стремясь поскорее узнать, как чувствует себя его дед, она забыла о том, что решила держаться подальше от мужа.
Алиса застала его в кабинете на первом этаже. Винн даже не потрудился включить лампу, и его темный силуэт выделялся на фоне окна, из которого струился лунный свет.
— Винн?
Он повернулся.
— Возвращайся в постель.
Алиса сделала несколько шагов к нему, скрипнули доски старинного пола.
— Как твой дедушка? Тебе удалось поговорить с ним?
— Не совсем.
Винн провел ладонью по лбу.
— Он узнал меня, но почти сразу снова заснул, потому что его напичкали болеутоляющим.
Алиса подошла еще ближе, коснулась его руки.
— Ты в порядке?
Винн криво улыбнулся.
— Тяжело… видеть его таким… таким беспомощным.
— Врачи пока довольны тем, как идет восстановление после операции?
Винн снял ее руку со своей руки и, перевернув, начал рассеянно водить по ладони Алисы большим пальцем.
— Да, пока довольны, но кто может предсказать, что будет дальше?
Алиса тоже начала успокаивающе поглаживать руку Винна.
