Михаил Тверской - [74]
Полагают, что Можайск Даниил получил ещё в 1291 году от Ногая, который наказал таким образом другого претендента на этот удел — верного вассала Тохты Фёдора Чёрного (59, 27). Подругой версии, Можайск отдал Даниилу местный князь Святослав Глебович в период с 1299 по 1303 год за поддержку в овладении Вяземско-Дорогобужским уделом. После кончины Даниила Святослав Глебович попытался вернуть Можайск, но получил твёрдый отпор со стороны наследника московского престола. Летописи сообщают о походе Юрия Московского на Можайск под 6812/1304 годом: «И тое же весны князь Юрьи Данилович съ братьею своею (Александром, Борисом, Иваном и Афанасием. — Н. Б.) ходил къ Можайску и Можаеск взял, а князя Святослава ял и привёл къ собе на Москву» (22, 86).
Бесконечный реестр бессмысленных княжеских войн вызывает оскомину. Невольно возникает потребность в рациональном объяснении всех этих походов и сражений, в которых, однако, не погиб ни один из Рюриковичей.
Историки выстраивают хитроумные схемы политических процессов и общественных отношений, моралисты указывают на дурные наклонности человеческой натуры. «Причина всех этих зол, — говорил Фукидид, — жажда власти, коренящаяся в алчности и честолюбии» (139, 148).
Но как бы там ни было, борьба испокон веку идёт не только в царских дворцах и княжеских палатах, но на всех этажах общественного здания. Зависть правит бал, поднимает соседа на соседа, брата на брата. Маятник жизни вечно колеблется между потерей и приобретением. И чтобы подтвердить эти нехитрые, но полезные для понимания происходящего на исторической сцене истины, мы позволим себе ещё один небольшой экскурс в область археологии.
Новгородские замки́
Одной из самых распространённых находок археологов в древнерусских городах являются сломанные замки́. Большие и маленькие, с дужкой и без дужки, исправные и повреждённые... Их изобилие наводит на грустные мысли относительно нравственности наших предков. Вспоминается один эпизод из времён Ивана Грозного, описанный в мемуарах английского посланника Джильса Флетчера. Как-то раз Иван вступил в беседу с придворным ювелиром, англичанином по происхождению. «Отдавая слитки для приготовления посуды, царь велел ему хорошенько смотреть за весом. “Русские мои все воры”, — сказал он. Мастер, слыша это, взглянул на царя и улыбнулся. Тогда царь, человек весьма проницательного ума, приказал объявить ему, чему он смеётся. “Если ваше величество просите меня, — отвечал золотых дел мастер, — то я вам объясню. Ваше величество изволили сказать, что русские все воры, а между тем забыли, что вы сами русский”. — “Я так и думал, — отвечал царь, — но ты ошибся: я не русский, предки мои германцы”» (106, 38).
(Царь имел в виду своё происхождение через Рюрика от легендарного Пруса, запечатлённое в «Сказании о князьях Владимирских»).
Известно, что иностранцы всегда любили позлословить о России. Но факт остаётся фактом: количество замко́в всегда прямо пропорционально количеству воров...
Между Владимиром и Новгородом
Ещё со времён Александра Невского принято было рассматривать великое княжение Владимирское как некую совокупность статусов и прерогатив. Иначе говоря, князья могли разбирать желанный приз на части. Один получал новгородское княжение, другой — сам Владимир, третий — прочие города и волости на территории великого княжества. Пользуясь этой практикой, новгородцы в 1296 году — в который раз! — решили поменять одного сына Александра Невского на другого. На сей раз изгнанию подлежал Андрей Городецкий, а точнее — его наместники в Новгороде. Одновременно новгородцы отправили своих послов в Москву, к Даниилу Александровичу, и пригласили его занять новгородский стол. Даниил принял приглашение и для начала отправил в Новгород наместником своего сына Ивана — будущего Калиту (149, 151).
Можно думать, что уход Андрея из Новгорода и появление там Даниила стали результатом договорённости, достигнутой на княжеском съезде во Владимире в 1296 году. Уступив — вероятно, за какие-то встречные уступки — новгородский стол младшему брату, Андрей Городецкий сохранил за собой великокняжеский стол во Владимире (149, 151).
Участники обеих коалиций втайне друг от друга вели и собственную политическую игру. Свидетельством этому служат две договорные грамоты Новгорода с тверским князем Михаилом Ярославичем о взаимной помощи, составленные в том же 1296 году. В них Михаил сообщает новгородскому архиепископу Клименту, возглавлявшему боярское правительство, о своём союзе с Даниилом Московским и Иваном Переяславским, а также напоминает новгородцам о их обещании поддержать его в случае угрозы со стороны великого князя Андрея Городецкого или приведённых им ордынцев. Одновременно Михаил Тверской предусмотрительно оговаривает принципы решения спорных вопросов хозяйственно-правового характера, которые существовали или могли возникнуть между ним и Новгородом:
«Поклон от князя от Михаила къ отьцю ко владыце. То ти, отьче, поведаю: с[ъ бр]атомь своим съ стареишимь съ Даниломь одинъ есмь и съ Иваномь; а дети твои, посадник, и тысяцьскыи, и весь Новъгород на том целовали ко мне крест, аже будеть тягота мне от Андрея, или от тат[ар]ина, или от иного кого, вам потянута со мною, а не отступите вы ся мене ни въ которое же веремя. А чего будеть искати мне, и моимъ бояромъ, и моимъ слугамъ у новъгородьцев, и у новоторъжьцев, и у волочан, а тому всему суд дати без перевода. А холопы, и долъжникы, и поручникы выдавати по исправе. А кто будеть закладень позоровал ко мне, а жива въ Новъгородьскои волости, тех всех отступил ся есмь Новугороду. А кто будеть давных людии въ Торъжьку и въ Волоце, а позоровалъ ко Тфери при Олександре и при Ярославе, тем тако и седети, а позоровати им ко мне. А што будеть моихъ сёл в Новъгородьскои волости или моихъ слугь, тому буди судъ без перевода» (2, 14).
В истории России дороги всегда были чем-то большим, нежели простая линия между двумя пунктами на карте. А потому и бездорожье — одна из двух главных бед нашей действительности — воспринималось и воспринимается особенно болезненно. («В России нет дорог — только направления», — острили по этому поводу иностранцы.) Вся наша история — это история бесконечных передвижений по громадным пространствам Евразии — порой вынужденных, порой добровольных, — и не столь важно, путешествуем ли мы по бездорожью жизни или по гладкому асфальту шоссе.
Эта книга посвящена великому князю Московскому, «государю всея Руси» Ивану III. Уже современники называли его Иваном Великим. Его политические достижения неоспоримы: он сплотил разобщенные русские земли в могущественное Московское государство, избавил страну от гнетущей власти Орды, вывел ее из исторического тупика. Однако до сих пор сложная и трагическая личность Ивана III, в биографии которого ярко отразился весь драматизм той переломной эпохи, остается, по существу, нераскрытой и непонятой. Углубленное прочтение сохранившихся исторических источников позволило автору книги разглядеть за привычной всем монументальной маской «государя всея Руси» подлинное лицо одного из главных деятелей отечественной истории.
Судьба оказалась жестокой к московскому князю Василию II Васильевичу (1425—1462). В русскую историю он вошёл с прозвищем Тёмный, что означает — Слепой: подвергнутый жестокой казни своими двоюродными братьями ещё в 1446 году, он в течение шестнадцати лет правил страной будучи слепцом, калекой — и тем не менее сумел удержать в своих руках власть и даже лично водил войско в походы. Но ведь и сам Василий проявил ничуть не меньше жестокости и вероломства в ходе кровавой междоусобицы, поразившей Русь во второй четверти XV века, так что не случайно один из современников назвал его «иудой» и «душегубцем».
Представленные в сборнике статьи охватывают широкий круг актуальных вопросов, связанных с Куликовской битвой 1380 г., определяют ее роль и значение в отечественной истории и культуре. Впервые в исторической науке дается полная историография Куликовской битвы и «стояния на Угре» — события, связанного с окончательным падением ордынского ига. Многопланово и широко показана сама битва, дана характеристика эпохи, различных этапов борьбы народов вашей страны за национальное освобождение. Большое внимание уделено небывалому подъему русской культуры в XIV–XV вв., отражению героической темы в произведениях искусства.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших русских святых — преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. «Игуменом земли Русской» называли его еще при жизни. Но жизнь Сергия отнюдь не замыкалась в стенах созданного им Троицкого монастыря; его по праву считают крупным политическим деятелем эпохи Куликовской битвы. Так что же это был за человек? Какую роль сыграл он в истории России? Каковы были его нравственные идеалы и политические взгляды? Как складывались его отношения с «сильными мира сего»? Автор книги, известный историк Николай Сергеевич Борисов, на основании многолетнего и скрупулезного исследования всех сохранившихся источников восстанавливает подлинную, а не легендарную биографию нашего великого соотечественника.
Эта книга – первая биография московского князя Ивана Даниловича Калиты (ум. 1340), «собирателя Руси», подлинного основателя Московского государства.Ему не повезло в историографии. «Скупец», «лицемер», «вероломный татарский угодник» – какими только эпитетами не награждали его историки прошлого и нынешнего столетий. Автор книги попытался по-новому взглянуть на этого человека – и перед нами предстал другой Иван Калита, мудрый правитель, заслуживший у современников прозвище «Добрый», человек, всю свою жизнь старавшийся ревностно исполнять долг государя и христианина.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.