Миг жизни - [4]
«Вроде все нормально… — подумал Метелев. — Ключи резервных насосов на АВР (аварийное включение резерва), сальник терпимо…»
Он осмотрел трубопроводы, арматуру, подвески. Все в норме. Потрогал рукой нержавеющий трубопровод системы дистиллата (дистиллированной воды). В нем будто жила душа. Безобиднейший с виду, а три года назад перепугал всех до смерти…
Метелев вышел в коридор и проследил взглядом, как нержавеющая трехсотмиллиметровая труба, пройдя через бетонную стену насосной, по подволоку устремилась в другой конец коридора. Еще три года назад этот трубопровод, рассчитанный всего на десять атмосфер, по проекту был соединен с атомным реактором всего лишь через две запорные задвижки, которые, видимо, плохо держали, и постепенно и незаметно трубопровод дистиллата встал под давление реактора в семьдесят атмосфер и в нескольких местах был раздавлен.
«Чуть не угробили активную зону… — вспомнил Метелев. — Шуму было… И страху… Залили радиоактивной водой многие помещения чистой зоны… Аэрозоли подскочили до десяти норм…»
Он вспоминающе рассмеялся и с уважением похлопал трубу. В коридоре было тепло и душновато. Едко пахло изоляцией кабеля, уложенного вдоль стен на полки. Запах щекотал дыхательные пути, и Метелеву показалось, что пахнет несколько островато, будто на границе с гарью. Он несколько раз потянул носом воздух.
«Нет… Пожалуй, дыма нет…»
Он толкнул очень легкую, на пружине, дверь помещения парового ввода и быстро прошел внутрь. Дверь за ним гулко хлопнула. На полу, прижавшись спиной к весьма теплой изоляции паропровода, сидел, подстелив ватник, сантехник Крончев.
«Лицо не заспанное…» — отметил про себя Метелев.
Крончев улыбнулся и встал, и во всем его движении не чувствовалось виноватости.
— Радикулит лечу, Виталий Иванович… Продуло на рыбалке нонче… — он энергично пожал руку Метелеву.
Лицо у Михайлы красно-распаренное, изрядно поношенное, в дряблых, несколько жирноватых складках. Температура воздуха в помещении около шестидесяти градусов. Пахнет ржавым горячим запахом сконденсированного пара — слегка пропаривало сквозь прокладку на фланце трубопровода. В неподвижности горячий воздух переносится сравнительно легко, но при малейшем движении лицо обдает жаром будто на полке парильной.
Металлически постукивал конденсатоотводчик.
— Как дела? — спросил Метелев обычным деловым тоном, не подав и виду, что недоволен нерегламентированным времяпрепровождением дежурного сантехника.
— Нормально… — сказал Крончев несколько неуверенным, компромиссным тоном и отвел глаза.
— Сальник течет, — Метелев кивнул головой в сторону насосной. — Знаешь?.. — тон его вопроса был несколько суше и официальней.
Крончев замельтешил:
— Виталий Иванович! Надо же! Час назад подтягивал… Опять пробило…
— Почему не доложил, принимая смену?
— Дак эта же течь… Она уже черт-те сколько…
Метелев упрямо набычил голову:
— Позвони на пульт, предупреди и переходи на резервный насос…
— Вуде сделано! — Крончев ринулся к двери.
— Постой! — Теперь Метелев сознавал, что испытывает недовольство и даже раздражение оттого, что застал подчиненного не на рабочем месте, не при обходе оборудования, а притулившимся к теплой трубе. Крончев давнишний его работник. Предельно надежный. Восемь лет вместе. Лучший сантехник. Знает все свое хозяйство, можно сказать, наизусть. Метелев хотел разразиться нравоучениями, но сдерживался. Это и злило… Все тут ясно. Тоска. Надоело. Михайло как-то жаловался, что пора уходить…
Метелев и сам ощутил вдруг давящее чувство в груди и, как-то сразу потеплев весь, мягче обычного спросил:
— Как уровень в чаше градирни?
Крончев заметил перемену и тоже очень дружески пожаловался:
— Дюже потеплело, Виталий Иванович. Алюминиевая краска с шифера обшивки градирни пластами отваливается. Через час надо чистить сороудерживающие сетки…
У Метелева в груди метнулось беспокойство.
— Почему через час?.. Сейчас иди…
— Да мало там еще ее… Уровень в чаше градирни нормальный… И таль кто-то уволок…
— Ты что?! — Метелев сразу посерьезнел и ощутил саднящую тревогу.
Он тут же мысленно проиграл развитие ситуации. Краска забьет сетки. Вода из градирни перестанет поступать в подводящие каналы… Сорвут циркуляционные насосы… В результате полная потеря охлаждающей воды на конденсаторы турбин и все теплообменное оборудование реакторного отделения… Катастрофа…
— Беги, Миша! Немедленно хватай таль — и на градирню!
— Есть! — Крончев выскочил из помещения и побежал. Было слышно в отдалении, как топают его бутсы по металлическому перекрытию кабельного канала.
Метелев вышел вслед за ним, ощутив резкий контраст перехода от горячего воздуха к норме. Все тело как бы уменьшилось в объеме и легче задышало, будто освободившись от тяжкой работы. Он осмотрелся. Вздохнул. Все было давно знакомо. Ни за что не цеплялись ни взгляд, ни душа. Испытывая какое-то тошнотное, обалдевающее чувство необходимости общаться с тем, на что уже и глаза не хотят смотреть, он двинулся вдоль по коридору.
«Надо уходить… Надо уходить… — думалось само по себе. — Но куда?.. Там хорошо, где нас нет…»
Его взгляд равнодушно проскользил по огромному мокрому пятну на стене, уже застаревшему и расплывшемуся муаровыми узорами. Рядом знак:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая книга Григория Медведева, автора хорошо известной читателю «Чернобыльской хроники», включает цикл новых рассказов, повесть о трагически завершившемся эксперименте «Горячая камера» и очерк «После Чернобыля». В центре авторского внимания — наш современник, человек, как правило, поставленный в ситуацию экстремальную. Герои Медведева вынуждены делать выбор, который предопределяет самое главное — право на жизнь.
"После Чернобыля нет нужды разъяснять читателям, сколь остра и злободневна сегодня проблема: «Человек и АЭС», «АЭС и окружающая среда». Повесть «Энергоблок» об этом. В центре ее — начальник отдела радиационной безопасности В. И. Палин, всю жизнь отдавший атомной энергетике. Центральное событие повести — пуск атомной станции в тот момент, когда АЭС не готова к пуску; и расплата за торопливость — радиоактивное заражение водоемов, окружающего пространства и помещений самой станции.".
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.