Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья - [296]
Словом, мы уже принимаемся выражаться как выдуманный иностранец в начале данной статьи. Но ему-то, турку, учащемуся говорить по-русски, оно и простительно, а нам?!
«Наша страна» (Буэнос-Айрес), 15 января 1982, № 1659, с. 3–4.
Трюки русской литературы
Российская культура представляется мне курганом, на построение коего каждая народность Империи принесла свой песок, камешки или глину. Взносы были разных величин и веса, но даже малые важны и необходимы. Взять специально литературу, – вклады в нее многогранны и имеют различные аспекты. Русские писатели рассказывают о Крыме или Кавказе; местный фольклор поволжских или сибирских племен описывает встречу с русскими; отдельные национальности создают свои сочинения, в стихах и в прозе, которые иногда переводятся по-русски и оказывают влияние.
Но ограничимся одной литературой на русском языке. Проследим происхождение нескольких авторов, стоявших у ее истоков и активно участвовавших в ее созидании, без которых, – не скажем: ее бы не было, – но нельзя отрицать, что она была бы какой-то совсем иной. Антиох Кантемир, основополагатель современного стихосложения, родился сыном молдавского господаря, героического союзника Петра Великого; однако генеалогию свою вел (и весьма тем гордился!) от Чингисхана. Не меньше гордился своим предком и Державин, помянувший о нем в «Видении мурзы». Татарского же происхождения были Крылов и Карамзин, равно как и певец и герой войны 12-го года, Денис Давыдов. Особь статья Жуковский, не татарин, а турок, сын пленной турчанки.
Русская литература, не в укор ей будь сказано, являлась дворянской и аристократической: составить список наших писателей, и в нем на каждом шагу станут мелькать, на видных и второстепенных местах, графские и княжеские титулы; чаще, чем в любой западной! А русский ведущий слой, наряду с литовской и изредка немецкой кровью, был насквозь пропитан татарской.
Сделаем скачек через века, и наткнемся на Ахматову, писавшую:
То же примерно, опять-таки по женской линии, мог бы о себе сказать и Куприн. Другие писательницы и поэтессы, уже советского времени, те носят уже и откровенно татарские (и подлинные свои) фамилии: Лидия Сейфуллина, Белла Ахмадулина. А в эмиграции стоит помянуть дочь татарки, шумливую публицистку Екатерину Кускову и видного (но спорного) богослова о. Сергия Булгакова. Вообразим себе на миг, что все эти имена оказались бы вычеркнуты; что бы получилось? Какое уменьшение славы России и ее народов!
Прикинем еще по списку и выдвигающихся ныне на арену тюрков-чувашей с Г. Айги[736] и В. Шаламовым (а в прошлом – выдающегося востоковеда, приятеля Пушкина, о. И. Бичурина[737]).
Наглядно видно, насколько прав был недостаточно оцененный М. Каратеев[738] (еще один потомок татарских князей!), подчеркивавший (и даже порой преувеличивавший) роль татарского элемента в истории России.
Весьма значительная доля истины содержалась в теориях евразийцев, которые трудно даже понять, почему так плохо кончили, скатившись в большевизм? Сей последний вопрос очень бы даже стоило глубоко и основательно исследовать, что говорится sine ira et studio[739].
«Наша страна» (Буэнос-Айрес), рубрика «Монархическая этнография», 9 июля 1983, № 1720, с. 2.
Под давлением
Какой хотят видеть Россию ее враги? В том числе те американцы, которые в ней видят (не совсем без основания…) опасную соперницу для своего государства. Есть, возможно, и другие американцы, но они в политике роли не играют.
Во-первых – очень маленькой. Если уж нельзя ее с маху совсем уничтожить, то надо ее свести к минимальному размеру. И, в меру достижимого, сделать ее нежизнеспособной, как с экономической, так и с военно-стратегической точки зрения. Многое в этом плане уже и осуществлено, но пока недостаточно. Поэтому США будут всячески поддерживать любые сепаратизмы: самоедский и чукотский, если удастся их создать. Это им тем более удобно, что подлинные-то интересы народностей России им совершенно безразличны; потом можно их бросить, а надо, так и предать…
Но тут беда. Пока жив русский дух, – жива Россия. Чтобы с нею расправиться, необходимо подавить ее культуру (опасно притягательную для инородцев, иноземцев и даже вовсе иностранцев). Как за это приняться? Ключ ко всякой культуре, – ее язык. Русскому языку и объявлена война. Она активно ведется; но мы ее не замечаем.
Наводнение чужих, в большинстве ненужных слов, хотя и имеет характер стихийного бедствия, в реальности не столь уж опасно. Наш язык его бы переварил, – как переваривал несколько раз за свою историю нашествие иных языковых влияний. Нужен подрыв изнутри, разрушение грамматического строя, вековых традиций. Лучше, понятно, – полегоньку, постепенно, и не слишком заметно.
Например, вот мы взяли у соседей, а то и издалека, массу потребных чужих слов, их адаптировали и приспособили. В том числе, например, оно и понятно, ряд географических названий. Притом брали главным-то образом у французов и у немцев; очень мало у англосаксов. Теперь идет последовательное выравнивание русского языка под английский. С типичной ревностью истерической женщины господствующие в мире англо-американцы выкорчевывают у нас все то, что говорит о старых связях с иными народами.
Эта книга – глубокий, подробный и богато иллюстрированный путеводитель-рассказ о Святой Афонской Горе, в особенности о местном русском иночестве, написанный многолетним ее посетителем, петербургским историком Михаилом Талалаем, с изложением святогорских былей, преданий, традиций, архивных сведений, маршрутов, агио– и биографий, практических советов паломникам.Издание предназначено для широкого круга читателей.
Первое издание настоящей книги, вышедшее в 2018 г., было приурочено к 100-летию И.Б. Голицыной. Ее актуальность, помимо юбилейной даты, вызвана тем, что перевод на русский замечательных мемуаров Ирины Борисовны, прекрасно выполненный ЕЛ. Степановой, в замужестве баронессой Скаммакка дель Мурго, остался, говоря по-современному, не востребованным: текст прошел мало замеченным не только широкой публикой, но и специалистами. При этом из первоначальной публикации, подготовленной литератором Чинцией Тани на основе бесед с Голицыной и из массы разного рода печатных рецензий и интервью, мы изъяли фрагменты, предназначенные для итальянского читателя, с пересказом, порой неточным, исторических событий, происходивших в России.
Основу сборника Владимира Рудинского (настоящее имя Даниил Петров; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), видного представителя «второй волны» русской эмиграции, составляет цикл новелл «Страшный Париж» – уникальное сочетание детектива, триллера, эзотерики и нравственно-философских размышлений, где в центре событий оказываются представители русской диаспоры во Франции. В книгу также вошли впервые публикуемые в России более поздние новеллы из того же цикла, криминальная хроника и очерки, ранее печатавшиеся в эмигрантской периодике.
Собраны очерки Даниила Федоровича Петрова (псевдоним Владимир Рудинский; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), посвященные русской художественной и публицистической литературе, а также статьи по проблемам лингвистики. Тексты, большинство которых выходило в течение более 60 лет в газете «Наша Страна» (Буэнос-Айрес), а также в другой периодике русского зарубежья, в России публикуются впервые.
Книга выходца из России, живущего во Франции Владимира Рудинского впервые была издана за границей и разошлась мгновенно. Еще бы, ведь этот уникальный, написанный великолепным языком и на современном материале, «роман в новеллах» можно отнести одновременно к жанрам триллера и детектива, эзотерики и мистики, фантастики и современной «городской» прозы, а также к эротическому и любовному жанрам. Подобная жанровая полифония в одной книге удалась автору, благодаря лихо «закрученному» сюжету. Эзотерические обряды и ритуалы, игра естественных и сверхъестественных сил, борьба добра и зла, постоянное пересечение героями границ реального мира, активная работа подсознания — вот общая концепция книги. Герои новелл «Любовь мертвеца», «Дьявол в метро», «Одержимый», «Вампир», «Лицо кошмара», «Египетские чары» — автор, детектив Ле Генн и его помощник Элимберри, оказываясь в водовороте загадочных событий, своими поступками утверждают — Бог не оставляет человека в безнадежном одиночестве перед лицом сил зла и вершит свое высшее правосудие… В тексте книги сохранена авторская орфография и пунктуация.
В основе книги - сборник воспоминаний о Исааке Бабеле. Живые свидетельства современников (Лев Славин, Константин Паустовский, Лев Никулин, Леонид Утесов и многие другие) позволяют полнее представить личность замечательного советского писателя, почувствовать его человеческое своеобразие, сложность и яркость его художественного мира. Предисловие Фазиля Искандера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. С. Гроссман – один из наиболее известных русских писателей XX века. В довоенные и послевоенные годы он оказался в эпицентре литературных и политических интриг, чудом избежав ареста. В 1961 году рукописи романа «Жизнь и судьба» конфискованы КГБ по распоряжению ЦК КПСС. Четверть века спустя, когда все же вышедшая за границей книга была переведена на европейские языки, пришла мировая слава. Однако интриги в связи с наследием писателя продолжились. Теперь не только советские. Авторы реконструируют биографию писателя, попутно устраняя уже сложившиеся «мифы».При подготовке издания использованы документы Российского государственного архива литературы и искусства, Российского государственного архива социально-политической истории, Центрального архива Федеральной службы безопасности.Книга предназначена историкам, филологам, политологам, журналистам, а также всем интересующимся отечественной историей и литературой XX века.
Книга посвящена анализу поэтики Достоевского в свете разорванности мироощущения писателя между европейским и русским (византийским) способами культурного мышления. Анализируя три произведения великого писателя: «Записки из мертвого дома», «Записки из подполья» и «Преступление и наказание», автор показывает, как Достоевский преодолевает эту разорванность, основывая свой художественный метод на высшей форме иронии – парадоксе. Одновременно, в более широком плане, автор обращает внимание на то, как Достоевский художественно осмысливает конфликт между рациональным («научным», «философским») и художественным («литературным») способами мышления и как отдает в контексте российского культурного универса безусловное предпочтение последнему.
Анну Керн все знают как женщину, вдохновившую «солнце русской поэзии» А. С. Пушкина на один из его шедевров. Она была красавицей своей эпохи, вскружившей голову не одному только Пушкину.До наших дней дошло лишь несколько ее портретов, по которым нам весьма трудно судить о ее красоте. Какой была Анна Керн и как прожила свою жизнь, что в ней было особенного, кроме встречи с Пушкиным, читатель узнает из этой книги. Издание дополнено большим количеством иллюстраций и цитат из воспоминаний самой Керн и ее современников.
Издательство «Фолио», осуществляя выпуск «Малороссийской прозы» Григория Квитки-Основьяненко (1778–1843), одновременно публикует книгу Л. Г. Фризмана «Остроумный Основьяненко», в которой рассматривается жизненный путь и творчество замечательного украинского писателя, драматурга, историка Украины, Харькова с позиций сегодняшнего дня. Это тем более ценно, что последняя монография о Квитке, принадлежащая перу С. Д. Зубкова, появилась более 35 лет назад. Преследуя цель воскресить внимание к наследию основоположника украинской прозы, собирая материал к книге о нем, ученый-литературовед и писатель Леонид Фризман обнаружил в фонде Института литературы им.
В бывшем лагере для военнопленных оживают восковые фигуры… Мальчик, брошенный родителями, мечтает украсть канарейку и вместо этого находит друга… Истощенный пристрастием к морфию студент-медик сходит с ума, наблюдая страдания подопытной лягушки…Темы взросления, смерти, предательства и обретения любви раскрываются в самых неожиданных образах и сюжетах.
В новую книгу Эрики Косачевской вошли «Ночь Патриарха» — роман-эссе, давший название книге, автобиографическая повесть «Осколки памяти» и рассказ «Мат», написанный в ироническом духе.
Переписка двух известных писателей Сергея Есина и Семена Резника началась в 2011 году и оборвалась внезапной смертью Сергея Есина в декабре 2017-го. Сергей Николаевич Есин, профессор и многолетний ректор Литературного института им. А. М. Горького, прозаик и литературовед, автор романов «Имитатор», «Гладиатор», «Марбург», «Маркиз», «Твербуль» и многих других художественных произведений, а также знаменитых «Дневников», издававшихся много лет отдельными томами-ежегодниками. Семен Ефимович Резник, писатель и историк, редактор серии ЖЗЛ, а после иммиграции в США — редактор и литературный сотрудник «Голоса Америки» и журнала «Америка», автор более двадцати книг.
Первоначально это произведение было написано автором на немецком языке и издано в 2011 г. в Karl Dietz Verlag, Berlin под заглавием «In der Verbannung. Kindheit und Jugend einer Wolgadeutschen» (В изгнании. Детство и юность немки из Поволжья). Год спустя Л. Герман начала писать эту книгу на русском языке.Безмятежное детство на родине в селе Мариенталь. Затем село Степной Кучук, что на Алтае, которое стало вторым домом. Крайняя бедность, арест отца, которого она никогда больше не видела. Трагические события, тяжелые условия жизни, но юность остается юностью… И счастье пришло.