Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья - [293]
Другой тип атаки на свойственную русскому языку схему трех грамматических родов (чуждую и неприятную англосаксам) состоит в создании путаницы со словами вроде кофе, которое нормально по-русски среднего рода, но их искусственно переводят в мужской.
Все это может казаться мелочью. На первый взгляд! Мы и оглянуться не успеем, как возникнет новый русский язык на манер испанского спанглиш или французского франгле.
4) Еще важнее выравнивание на английский лад русских традиционных форм в исторической литературе, как имена королей, названия городов и даже стран, связанных с важными событиями.
Русскую традицию надо как можно глубже и прочнее искоренить. Ибо она связана с русской самобытностью и такими нестерпимыми для Запада жупелами, как русская национальная идея. Хуже того: от дореволюционных терминов всегда попахивает царизмом (что уже и окончательно недопустимо!).
Большевики изначально старались разрушить то, что можно в данной сфере. Но первое поколение коммунистов сами были еще образованными людьми, и у них на многое руки не поднимались. Лишь после их истребления, начиная с 30-х годов, воз тронулся, набирая скорость. И только после Второй мировой стремительно покатился в пропасть…
Теперь мы уже на полпути ко дну. Серый и левый образованец (а власть, в основном, ныне в его руках) мнит, что энглизировав свой язык (или перейдя совсем на английский) он станет равен американцам или англичанам. Он им не станет: он станет их рабом. Эта роль ему уготована – и он ее достоин.
Можно ли ему помешать втянуть в трясину холопства и бескультурья всю массу обитателей Эрефии? Следовало бы всячески.
«Наша страна» (Буэнос-Айрес), рубрика «Языковые уродства», 25 ноября 2000, № 2623–2624, с. 4.
М. Abley, «Spoken here» (New York, 2003)[731]
Автор посвящает свою книгу исчезающим или находящимся под угрозой языкам. Но делает это весьма выборочным образом. Ограничиваясь, с одной стороны, языками австралийцев и индейцев Северной Америки (включая Канаду) и с другой кельтскими языками Европы. Он оставляет в стороне языки Азии и восточной и северной Европы, в том числе, и лужицкий язык в Германии. Правда, он говорит несколько слов о баскском языке в Испании и во Франции, и о языке бурушаски в Азии, но это мимоходом.
Что до австралийцев и индейцев, его книга есть (хотя он этого не имеет в виду) тяжелый обвинительный акт против англосаксов, многие века уничтожавших не только языки, но и целые народы, и не прекративших свою бесчеловечную деятельность и в наши дни. Индейцы, прирожденные воины и сплоченные в могучие племена, оказали, по крайней мере доблестное сопротивление и не дешево продали свою свободу и жизнь. Мирные же и еще совсем первобытные австралийцы были легкой добычей для завоевателей, расправлявшихся с ними с совершенно чудовищной жестокостью. В результате, те и другие, австралийцы и индейцы, загнаны в резервации, где, даже если они и ведут сносное в материальном смысле существование, они целиком оторваны от своих традиций и своего исконного образа жизни.
У австралийцев было множество языков, сильно между собой различных. В резервациях, построенных, не считаясь с этими особенностями, языки эти неизбежно угасают и деформируются. Самым худшим выходом из положения, – который Эбли описывает, – является переход на местный и упрощенный английский. Это – путь в тупик, не открывающий доступа к высшей культуре, но означающий полный отрыв от прошлого и от начатков своей культуры.
Приятно узнать о некоторых исключениях. Так, язык тиви на нескольких островах у северного берега Австралии продолжает существовать и развиваться, благодаря упорству туземцев и содействию белых антропологов, взявших его под защиту.
Канада представляет некоторые курьезы: например, есть племена индейцев, перешедшие на французский язык. Так произошло, в частности, с гуронами. Другие языки еще сохраняются, как у ирокезов и могауков, но близки к уничтожению. И если язык эскимосов менее под угрозой, угроза все же налицо.
Нельзя не согласиться с мнением австралийского лингвиста Джеффри Халла, цитируемого Эбли: «English is a killer language»[732].
Этот язык нависает сейчас смертельной угрозой надо всем земным шаром; в книге приводятся высказывания американцев, мечтающих о том, что он вытеснит из употребления все остальные языки мира, в Европе и на другиёёх материках. Хочется надеяться, что сии кошмарные планы не осуществятся! Сколь ужасен был бы однообразный, уродливый мир, где звучала бы одна лишь речь, на «языке-убийце»!
Автор приводит, однако, примеры успешного сопротивления натиску английского. Он подробно останавливается на судьбах валлийского языка, проявляющего высокую жизнеспособность и не сдающего свои позиции перед лицом государственного языка Великобритании.
Любопытен тоже разбираемый им случай другого еще кельтского языка, мэнского, который был признан исчезнувшим совсем, но теперь благодаря усилиям кучки энтузиастов, введен в школьную программу и, как ни странно, начинает оживать и слышится вновь на острове Мэн. Тогда как в Ирландии, где правительство ему покровительствует, гаэльский язык отступает все дальше и дальше, а в горной Шотландии дело с ним обстоит еще хуже.
Эта книга – глубокий, подробный и богато иллюстрированный путеводитель-рассказ о Святой Афонской Горе, в особенности о местном русском иночестве, написанный многолетним ее посетителем, петербургским историком Михаилом Талалаем, с изложением святогорских былей, преданий, традиций, архивных сведений, маршрутов, агио– и биографий, практических советов паломникам.Издание предназначено для широкого круга читателей.
Первое издание настоящей книги, вышедшее в 2018 г., было приурочено к 100-летию И.Б. Голицыной. Ее актуальность, помимо юбилейной даты, вызвана тем, что перевод на русский замечательных мемуаров Ирины Борисовны, прекрасно выполненный ЕЛ. Степановой, в замужестве баронессой Скаммакка дель Мурго, остался, говоря по-современному, не востребованным: текст прошел мало замеченным не только широкой публикой, но и специалистами. При этом из первоначальной публикации, подготовленной литератором Чинцией Тани на основе бесед с Голицыной и из массы разного рода печатных рецензий и интервью, мы изъяли фрагменты, предназначенные для итальянского читателя, с пересказом, порой неточным, исторических событий, происходивших в России.
Основу сборника Владимира Рудинского (настоящее имя Даниил Петров; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), видного представителя «второй волны» русской эмиграции, составляет цикл новелл «Страшный Париж» – уникальное сочетание детектива, триллера, эзотерики и нравственно-философских размышлений, где в центре событий оказываются представители русской диаспоры во Франции. В книгу также вошли впервые публикуемые в России более поздние новеллы из того же цикла, криминальная хроника и очерки, ранее печатавшиеся в эмигрантской периодике.
Собраны очерки Даниила Федоровича Петрова (псевдоним Владимир Рудинский; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), посвященные русской художественной и публицистической литературе, а также статьи по проблемам лингвистики. Тексты, большинство которых выходило в течение более 60 лет в газете «Наша Страна» (Буэнос-Айрес), а также в другой периодике русского зарубежья, в России публикуются впервые.
Книга выходца из России, живущего во Франции Владимира Рудинского впервые была издана за границей и разошлась мгновенно. Еще бы, ведь этот уникальный, написанный великолепным языком и на современном материале, «роман в новеллах» можно отнести одновременно к жанрам триллера и детектива, эзотерики и мистики, фантастики и современной «городской» прозы, а также к эротическому и любовному жанрам. Подобная жанровая полифония в одной книге удалась автору, благодаря лихо «закрученному» сюжету. Эзотерические обряды и ритуалы, игра естественных и сверхъестественных сил, борьба добра и зла, постоянное пересечение героями границ реального мира, активная работа подсознания — вот общая концепция книги. Герои новелл «Любовь мертвеца», «Дьявол в метро», «Одержимый», «Вампир», «Лицо кошмара», «Египетские чары» — автор, детектив Ле Генн и его помощник Элимберри, оказываясь в водовороте загадочных событий, своими поступками утверждают — Бог не оставляет человека в безнадежном одиночестве перед лицом сил зла и вершит свое высшее правосудие… В тексте книги сохранена авторская орфография и пунктуация.
В основе книги - сборник воспоминаний о Исааке Бабеле. Живые свидетельства современников (Лев Славин, Константин Паустовский, Лев Никулин, Леонид Утесов и многие другие) позволяют полнее представить личность замечательного советского писателя, почувствовать его человеческое своеобразие, сложность и яркость его художественного мира. Предисловие Фазиля Искандера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. С. Гроссман – один из наиболее известных русских писателей XX века. В довоенные и послевоенные годы он оказался в эпицентре литературных и политических интриг, чудом избежав ареста. В 1961 году рукописи романа «Жизнь и судьба» конфискованы КГБ по распоряжению ЦК КПСС. Четверть века спустя, когда все же вышедшая за границей книга была переведена на европейские языки, пришла мировая слава. Однако интриги в связи с наследием писателя продолжились. Теперь не только советские. Авторы реконструируют биографию писателя, попутно устраняя уже сложившиеся «мифы».При подготовке издания использованы документы Российского государственного архива литературы и искусства, Российского государственного архива социально-политической истории, Центрального архива Федеральной службы безопасности.Книга предназначена историкам, филологам, политологам, журналистам, а также всем интересующимся отечественной историей и литературой XX века.
Книга посвящена анализу поэтики Достоевского в свете разорванности мироощущения писателя между европейским и русским (византийским) способами культурного мышления. Анализируя три произведения великого писателя: «Записки из мертвого дома», «Записки из подполья» и «Преступление и наказание», автор показывает, как Достоевский преодолевает эту разорванность, основывая свой художественный метод на высшей форме иронии – парадоксе. Одновременно, в более широком плане, автор обращает внимание на то, как Достоевский художественно осмысливает конфликт между рациональным («научным», «философским») и художественным («литературным») способами мышления и как отдает в контексте российского культурного универса безусловное предпочтение последнему.
Анну Керн все знают как женщину, вдохновившую «солнце русской поэзии» А. С. Пушкина на один из его шедевров. Она была красавицей своей эпохи, вскружившей голову не одному только Пушкину.До наших дней дошло лишь несколько ее портретов, по которым нам весьма трудно судить о ее красоте. Какой была Анна Керн и как прожила свою жизнь, что в ней было особенного, кроме встречи с Пушкиным, читатель узнает из этой книги. Издание дополнено большим количеством иллюстраций и цитат из воспоминаний самой Керн и ее современников.
Издательство «Фолио», осуществляя выпуск «Малороссийской прозы» Григория Квитки-Основьяненко (1778–1843), одновременно публикует книгу Л. Г. Фризмана «Остроумный Основьяненко», в которой рассматривается жизненный путь и творчество замечательного украинского писателя, драматурга, историка Украины, Харькова с позиций сегодняшнего дня. Это тем более ценно, что последняя монография о Квитке, принадлежащая перу С. Д. Зубкова, появилась более 35 лет назад. Преследуя цель воскресить внимание к наследию основоположника украинской прозы, собирая материал к книге о нем, ученый-литературовед и писатель Леонид Фризман обнаружил в фонде Института литературы им.
В бывшем лагере для военнопленных оживают восковые фигуры… Мальчик, брошенный родителями, мечтает украсть канарейку и вместо этого находит друга… Истощенный пристрастием к морфию студент-медик сходит с ума, наблюдая страдания подопытной лягушки…Темы взросления, смерти, предательства и обретения любви раскрываются в самых неожиданных образах и сюжетах.
В новую книгу Эрики Косачевской вошли «Ночь Патриарха» — роман-эссе, давший название книге, автобиографическая повесть «Осколки памяти» и рассказ «Мат», написанный в ироническом духе.
Переписка двух известных писателей Сергея Есина и Семена Резника началась в 2011 году и оборвалась внезапной смертью Сергея Есина в декабре 2017-го. Сергей Николаевич Есин, профессор и многолетний ректор Литературного института им. А. М. Горького, прозаик и литературовед, автор романов «Имитатор», «Гладиатор», «Марбург», «Маркиз», «Твербуль» и многих других художественных произведений, а также знаменитых «Дневников», издававшихся много лет отдельными томами-ежегодниками. Семен Ефимович Резник, писатель и историк, редактор серии ЖЗЛ, а после иммиграции в США — редактор и литературный сотрудник «Голоса Америки» и журнала «Америка», автор более двадцати книг.
Первоначально это произведение было написано автором на немецком языке и издано в 2011 г. в Karl Dietz Verlag, Berlin под заглавием «In der Verbannung. Kindheit und Jugend einer Wolgadeutschen» (В изгнании. Детство и юность немки из Поволжья). Год спустя Л. Герман начала писать эту книгу на русском языке.Безмятежное детство на родине в селе Мариенталь. Затем село Степной Кучук, что на Алтае, которое стало вторым домом. Крайняя бедность, арест отца, которого она никогда больше не видела. Трагические события, тяжелые условия жизни, но юность остается юностью… И счастье пришло.