Миф о красном терроре - [3]
Выпускались уродливо-добротные обувь и одежда, но «работала» фарцовка, «комки» и «березка». Каторжный труд ёрнически воспевался как праздник…
И цистернами лились кровь и гной на все прошлое, которое мы, естественно, уже не знали, а те, кто был старше, уже не помнили…
И все это была ложь.
Ложь была в том, что никто не говорил о несопоставимом отставании России еще тогда, в начале века. Но обманули всех, и меня, конечно, в том числе. Я, потомок старого казачьего рода, будучи политзаключенным и сидя в лефортовской одиночке, люто ненавидел коммунячий сатанинский совдеп, который украл у всех нас «естественный» путь развития великой России, которая должна была быть в числе мировых лидеров.
Но я сам прозрел случайно.
Где-то в 1988 г. мне с приятелем в одном издательстве предложили интересную халтуру. И мой приятель, педант-аккуратист, и я, который в Лефортово получил от Калымского Гитлера погоняло Буквоед, должны были собрать статистические данные, наглядно демонстрировавшие бы перспективную динамику развития России и ее возможное место в пятерке мировых лидеров, если бы выродки-большевики не совершили (по Зюганову и Геббельсу) величайшую в мире катастрофу — революцию 1917 г. Книга (без особых претензий) должна была называться «Последний гвоздь в гроб большевизма».
Вышло все наоборот. Через некоторое время, читая дореволюционные статистические сборники и брошюры экономистов того периода, мы готовы были доказывать, что Россия (в подушном исчислении) была самой нищей и убогой страной цивилизованного мира, а Первая мировая война добила ее окончательно.
Россия (без революции 1917 г.), выйдя из войны где-то в 1919 г., вначале бы развалилась на «самостийные» регионы, а после того как от тотальной безперспективности жизни Центральная Россия неизбежно бы обезлюдела, государство (как аппарат) вначале повисло бы в воздухе в силу социальной ненужности, а после просто перестало бы существовать.
Положение России (структура управления) было бы похоже на то, в каком оказалась Византия в последние годы своего существования, когда Палеологи владели одним Константинополем. Только с одной поправкой — через Москву не «протекает» Босфор, и тут не с кого брать «пропускные». Вывод был безспорен: революция 1917 г. спасла Россию от исторического самоуничтожения.
Я вместе с вами как бы повторю путь открытия своего прошлого, и это важно, так как прошлое, представленное нам с «точностью до наоборот», помогло нам молчаливо наблюдать, как сатанинские силы реставраторов разрушают данное от Бога совершеннейшее в истории общество всеобщего счастья и гармонии, в котором мы по Божьему промыслу жили до страшного, инфернального периода под названием «перестройка».
И да поможет нам Бог в грядущей революции и битве за восстановление утраченного счастья.
Как вообще формируются эти и подобные им радикальные оценки своего бытия? Сравнением? А с чем или с кем? Если вообще сравнение имеет смысл, ибо отрицает самобытность независимой личности, которая воспринимает мир, как он есть; сравнение по своей природе полярно.
Например, если средний человек будет всегда помнить, что каждую минуту в мире погибают от голода, катастроф и насилия несколько десятков человек, — хорошо ли он живет? Естественно — прекрасно!
Вправе ли человек сравнивать свое бытие с уровнем существования какого-нибудь представителя финансовой элиты? Человек может осознать себя в теле сына швейцарского банкира, но с таким же успехом и в теле мальчишки, стоящего в очереди за похлебкой от «Красного Креста» где-нибудь в выжженной солнцем сенегальской пустоши, или сыном плотника в Рязани.
Удобная штука — «чуйвства» — можно поставить кинокамеру в спортивном зале, где трезвые парни отрабатывают броски, приемы дзюдо, а можно, надрывно педалируя брезгливый гнев и жалость, снимать длиннющие очереди за водкой (пример — два фильма Говорухина с диаметрально противоположными оценками «объективной реальности»).
А не такие ли, как ты, истерики вместе с Федьками Угловыми настроили не знающего реальной жизни царствующего придурка ввести «сухой закон»?
Сравнение? И главное с Америкой! А почему с ней? Дело ведь не в том, хороша или плоха эта страна, а в логической обоснованности сравнения.
Можно ли сравнить кальмара и журавля?
Это только в детстве можно «сравнивать»: кто сильней — слон или кит? Должен ведь быть какой-то общий базис, количественные отличия которого и будут оценочным сравнением.
Можно ли сравнивать Дольфа Лунгрена и Сталлонова? Или Тайсона и чемпиона бокса в легком весе? А ведь все — мастера своего дела.
Откуда же у россиянина появилась бредовая идея сравнивать Россию с США?
Как вообще складываются оценки и какова их роль в формировании стимула для изменения формы (и сути) своего бытия?
Философы, психологи и социологи на эту тему написали трейлер никому не понятной белиберды, но давайте упростим задачу. Оставим пока в покое «внутренний мир»: чужая душа — потемки. Выразим человека во внешнем проявлении, в действии, и тогда у нас сразу же образуются всего лишь три легко наблюдаемых формы реального проявления личности как таковой:
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Стивен Меллер, известный американский археолог-исследователь, много лет посвятивший изучению археологических памятников и истории Египта, предлагает новый, революционный взгляд на одну из древнейших в мире культур. Книга создана на основе эксклюзивных материалов, полученных автором во время экспедиций в Египет, а также новейших расшифровок древних текстов.© S. Mehler, 2004.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.