Международный человек - [11]

Очевидно, Пакс подозревал, что шеф за глаза высмеивает его, и именно поэтому общался с ним подчеркнуто мужиковато, называя женщин бабами, а туалет — сральником. Таким образом давая понять, что он выше рафинированного стиля.

Его подозрения относительно шефа были недалеки от истины, потому что Рудольфо был известен своими беспощадными характеристиками. Хотя внешне он обращался с людьми очень любезно, на зависть иным психоаналитикам. Естественно, он понимал душевный настрой Пакса и, беседуя с ним, тщательно выбирал слова, чтобы не ранить его.

Но однажды он был неосторожен. Они обсуждали возможный десант русских кораблей в заливе Кабли, в качестве параллели шеф привел высадку американских войск в заливе Свиней на Кубе. Он сказал:

“Если ситуация залива Свиней повторится в Эстонии, пошлем на переговоры Мауно (это было имя Пакса) на несравненном „Водяном“”.

Этим он, возможно, хотел сделать комплимент Паксу, ибо тот учился в Школе коммунистической молодежи и прекрасно говорил по-русски, но Пакс решил, что Рудольфо проводит параллель между ним и вислоухой белой свиньей, на которую он действительно был немного похож.

С тех пор их отношения стали напряженными. И все же они держались на приемлемом уровне. Хотя Пакс посмеивался над их канцелярией, но без издевки. До большой ссоры дело не доходило, и Пакс их петиции всегда подписывал. Но теперь на горизонте сгустились темно-синие тучи.

 

Особенность момента

В любой другой обстановке, в нормальных условиях, они могли бы и не любить друг друга, а просто общаться через секретарей.

Но положение было не только ненормальное, а прямо-таки чрезвычайное.

Впереди ждали великие дела.

Для этого их канцелярия и была создана. С самого первого дня Рудольфо задумал серию маневров, закодированную под названием “Миссия”, которая, по его словам, уже крутилась в его голове со студенческих пор и ради чего он занял нынешний пост.

“Миссия” была запланирована на предстоящую осень. Она должна была составить кульминацию их деятельности и увенчать ее. Все, что они до сих пор предпринимали, все их ближайшие шаги, в том числе поездка в Сантьяго де Компостела, представляли собой звенья длинной цепи, целью которой была интеграция Эстонии в семью полноценных государств мирового сообщества. Естественно, шеф не мог с этой “Миссией” ехать один. Это было бы невозможно. Нужно было действовать комплексно. Его должно было сопровождать представительство из трех, а то и пяти человек. Разумеется, для будущих участников это была большая честь и чрезвычайная возможность обратить на себя внимание.

Парламент одобрил проект шефа. Но одного политического решения было мало, ибо проект нуждался в больших деньгах — гораздо больших, чем был в силах наскрести Коэрапуу, с его махинациями кофейными зернами, искусственными грудями и накладными задницами. Поэтому никак нельзя было обойти Пакса с его друзьями, чьи денежные источники были бесчисленны и лились неостановимым потоком. Пакс, очевидно, был готов оказать помощь, ибо, как уже было сказано, он не работал против. Закавыка была в том, что Пакс изъявил желание сам поехать с “Миссией”, потому что, несмотря на свой тугой кошелек, он не особенно много путешествовал. Теперь он, конечно же, хотел увидеть Нью-Йорк, Париж и Лондон, ибо эти названия стояли в ряд на флаконе с одеколоном, которым он пользовался.

Однако Рудольфо был категорически против поездки Пакса.

“Я знаю эту тактику, — сказал шеф многозначительно. — Мы только тогда узнаем, кто наши друзья, когда попадаем в ситуацию сражения. Я думаю, что мы выманили монстра из его берлоги”. И шеф станцевал боевой танец мау-мау.

Официально список лиц, отправляющихся с “Миссией”, все еще не был объявлен. Но долго с этим тянуть было нельзя, потому что портной Дворца хотел снять мерку с кандидатов.

Последствием решения Рудольфо могло стать то, что Пакс начнет его саботировать. Для него ничего не значило политическое решение или мнение кабинета. Оказание помощи “Миссии” требовало самопреодоления и доброй воли, но их наличие или отсутствие было очень трудно измерить. Никто не смог бы обвинить Пакса, что он не нашел для мероприятия ни одного спонсора. А если бы кто-то стал его в этом упрекать, он мог бы ответить: “Ах так, я от чистой души помогал этой беспомощной компании отечество строить, но если я вам не нужен, то я ухожу, я и без вас проживу. Адье!”

Это была очень деликатная ситуация, и Фабиану казалось, что Рудольфо тянет с решением этого вопроса.

Кстати, тех, кого можно было выбрать в состав делегации, было немало. И желающих предостаточно.

 

Сослуживцы

Когда шеф принял руководство канцелярией, персонал, включая уборщицу, ее сменщицу и шофера, составлял примерно дюжину человек. Шеф немедленно приступил к расширению штата. На данный момент число служащих достигало полусотни человек. Поскольку в Эстонии к такой профессии никогда не готовили, то естественно, что среди этих пятидесяти люди были самые разные.

Прежде всего, шефу удалось ангажировать группу эстонских эмигрантов. Некоторых из них он знал раньше, еще с тех времен, когда был художником, ученым и путешественником.