Между нот - [76]

Нежность между Ленни и его матерью заставила меня задуматься о Джеймсе и его матери. Ребекка повторяла только «папа то» и «папа это», практически не упоминая их маму. Но Джеймс выглядел так, словно получил под дых, когда услышал, что его мама плакала.

Я снова открыла некролог о его дедушке на компьютере и уставилась на имя матери Джеймса. Шейла Уикертон. Она выросла здесь, в семье, которая рыбачила и играла в боулинг. Давно ли она отвернулась от этого, погрузилась в великосветскую жизнь? Пришлось довольствоваться догадкой, что эта женщина была неравнодушна к этому месту и к Джеймсу. Я достала листок бумаги и написала ей письмо.

Я рассказала ей, как мы с Джеймсом встретились, как мы ходили на кладбище и оставили маргаритки на могиле ее родителей. Рассказала ей, насколько мне нравится ее сын, что произошло недоразумение, и если бы она могла передать ему сообщение от меня… Я с нетерпением ждала его звонка.

Когда пятнадцать минут спустя я несла письмо к почтовому ящику, в доме Ленни все еще было тихо. Я надеялась, что у него все в порядке.

Глава 38

На следующий день после школы я постучала в дверь сарая Ленни. Я почти ожидала увидеть машину скорой помощи или катафалк, подъезжающий так тихо, как и обстановка вокруг его дома. Тут даже не было покупателей.

Ленни открыл дверь сарая и вытащил из ушей наушники.

– Привет, входи. Прости насчет вчерашнего: моей мамы и всего такого, – сказал парень, пока я закрывала дверь. Он вернулся к дальнему столу и стал возиться со стопкой болтов.

– Что случилось?

Я беспокоилась об этом больше, чем хотела признать.

– Да, ничего, правда. У папы был плохой день. Маме просто нужен был перерыв.

– Ох.

Несколько секунд мы стояли в неловком молчании. Я заметила небольшую секцию на полке, где вместо автозапчастей стояли книги, поэтому подошла к ней, чтобы повнимательней рассмотреть. Там были в основном автомобильные руководства, но также и книги в мягкой обложке. Энциклопедия и испано-английский словарь, копия «Великого Гэтсби». Я указала на нее и сказала:

– Летнее чтение?

Ленни кивнул.

У него были те же самые книги, которые раньше стояли на моей полке, с уроков английской литературы. Книги, которые гласят, будто ты серьезно относишься к литературе. «Под стеклянным колпаком» Сильвии Плат. «Вопль» Аллена Гинзберга. Копии «Джейн Эйр» и «Изгои». Я провела по корешку книги. Похоже, что никуда мне не деться от напоминаний о Джеймсе.

Я уже несколько недель не заглядывала в нашу секретную комнату. А какой в этом смысл? Джеймс уехал, мой секрет о проживании в Лейксайд раскрыт. Однако один взгляд на эти книги заставил меня скучать. Я покачала головой и повернулась, кивая в сторону «iPod» Ленни.

– Что ты слушал?

Парень подошел ближе и вытащил наушники. Я вставила один наушник и вернула ему второй.

– Так ничего не играет, – сказала я.

Нам пришлось встать совсем близко, чтобы использовать наушники, плечом к плечу. Ленни покосился на меня.

– Тебе может не понравиться.

– Ты будешь удивлен.

Он улыбнулся и нажал «PLAY». Песня началась на латыни, с мрачными голосами церковного хора, и я быстро поняла, что все слова о сатане.

– …. Бегемот, Вельзевул… Сатана, Люцифер. (Прим.: Бегемот – мифологическое существо, демон плотских желаний (в особенности чревоугодия)

Мои глаза округлились.

– О, мой Бог. Что это?

Ленни просто кивал головой, когда вступили барабаны и электрогитары. Затем он усмехнулся.

– Шведская металл группа «Ghost». Круто, да?

– Мне кажется…

Я настороженно посмотрела на него. Музыка была классной, хотя обычно я не увлекаюсь металлом. Или Сатаной.

Парень рассмеялся.

– Не беспокойся. Я не поклонник Сатаны…

– Лишь играешь его роль на телевидении?

– Не хочу ударить лицом в грязь, – Ленни согнул татуированную руку и послал мне крутой, слегка нахмуренный взгляд, который я узнала с тех времен, когда мы еще не познакомились. Столь же быстро, он расправил плечи и вернулся к более доброму, нежному Ленни, которого я начала узнавать. – На самом деле, они не сатанисты. А группа. Это просто их фишка. Ведущий вокалист одевается как кардинал, с гримом скелета. Все они носят худи и плащи, а их концерты похожи на шоу ужасов.

– Ты был на их концерте?

Ленни кивнул.

– Однажды в Филли (Прим. шутливое название города Филадельфии).

– Мило.

Мы начали говорить о группах, которые видели в живую или хотели бы увидеть. Ленни включил песню еще одной любимой группы. Я сразу же ее узнала, потому что в прошлом году была одержима ими в течение нескольких месяцев. Мне нравилось, как они сочетали фортепьяно, симфоническую и хоровую музыку с хард-роковым звучанием.

– Я учу Брейди играть на укулеле, – сказала я.

Ленни просмотрел музыку и остановился на записи укулеле.

– Джейк Шимабукуро. Ты его знаешь?

Я покачала головой и прислушалась.

– «Богемская рапсодия»?

– Да, – ответил парень. – Чувак потрясающий.

– Я всегда думала о гавайской гитаре, как о занудном инструменте, чем-то, что можно использовать в крайнем случае, если нет ничего более существенного. Но теперь мне нравится. И этот парень, правда, потрясающий.

Ленни улыбнулся и позволил мне просмотреть его музыкальный плейлист, а сам вернулся к работе, сортируя по коробкам странные детали. Я включила еще несколько мелодий Шимабукуру. («Аве Мария» на укулеле? Инвенция Баха номер четыре в ре миноре? Сумасшествие.) Я обнаружила много хэви-метала, но также такое, как «Beatles» и Боб Дилан. После чего я увидела нечто, что по-настоящему меня удивило.