Между нот - [67]

– Почему я вообще здесь? – пробормотала я

Риза вздохнула. Ничего не сказав.

– Ты же знаешь, меня не волнует, богатый ли он. Мне все равно.

Она закатила глаза.

– Я искренне надеялась, что это не так, иначе это заставило бы меня чувствовать себя еще беднее, чем сейчас.

Девушка смотрела прямо перед собой. Очевидно, я разговаривала сама с собой, так что я замолчала. Мы вышли из автобуса, когда он подъехал к ее воротам, с декоративной буквой М, кричащей о богатстве ее семьи. Когда-то мне нравились эти скульптурные ворота, но теперь они казались вычурными.

Риза набрала код на панели у входа сбоку, и ворота с щелчком открылись.

– Разве мы не подождем Уиллоу здесь? Она заберет нас в любую минуту. Сегодня она приехала в школу на Миате и должна была поменять ее на машину побольше.

Риза встала у ворот так, словно хотела закрыть их перед моим носом.

– Я не поеду, – заявила она, а затем закрыла ворота перед моим носом.

– Но…

– Мне не интересна небольшая экскурсия Уиллоу, и мне все равно, что она думает о Джеймсе Уикертоне, – ответила она. – Может, он миллиардер, а может, и нет. У меня нет ни малейшего интереса, тратить еще хоть одну минуту моей жизни на Джеймса Уикертона.

– Потому что он, может оказаться не таким уж несметно богатым? А ты была им одержима, когда думала, что он богат.

– Я была одержима им, так как мне казалось, что я могла ему понравиться, но это явно не тот случай, – отрезала Риза. – И мне было просто любопытно. В смысле, что такой парень-миллиардер из Нью-Йорка здесь забыл?

– Тогда поехали, – я не хотела делать этого без нее. – Пожалуйста? Не заставляй меня ехать с ними одной.

Она покачала головой.

– Уверена, они расскажут мне обо всем этом завтра. Развлекайтесь.

Риза помахала на прощание, развернулась, и удалилась по подъездной дорожке, не проронив ни слова.

Мне не пришлось долго ждать, пока Уиллоу подъедет на Лексусе своей матери, с Уинн на переднем сидении, и грохочущей музыкой.

Я забралась на заднее сидение.

– А где Риза? – спросила Уиллоу.

– Не поедет. Ты можешь просто отвезти меня домой?

– О, да брось. Это ненадолго, – сказала девушка. – Кроме того, мне нужен латте.

– И мне, – сказала Уинн. – Большой, с карамелью.

– Куда мы направляемся? – спросила я.

– Увидишь, – пропела Уиллоу

Спустя пару минут, она подъехала к «Бенсен», рынку для гурманов. – Раз уж ты остановились здесь за латте, тогда отвези меня домой после. Я должна быть дома к…

– К четырем часам. Знаю, – сказала Уиллоу. – Это наш конечный пункт назначения, если что. Так что расслабься.

Она выключила зажигание. Я последовала за ними в небольшую кофейню, где они заказали по латте. Пока бариста готовил кофе, Уиллоу взяла меня за запястье и повела меня за угол в овощной отдел. Она остановилась возле лука и указала туда, где были свежевыжатые соки.

– А вот и твой миллиардер, – сказала она.

Он был повернут ко мне спиной, но я могла сказать, что это был Джеймс. На нем был фартук. Не ярко-зеленый, как у Ленни. А светло-голубой, как стены и тележки в «Бенсен». Когда я медленно подошла к нему, он окунул швабру в ведро и надавил на рукоятку, чтобы выжать, затем опустил швабру на пол. Парень не обратил внимание на несколько зрителей позади него – Уинн только, что присоединилась к нам с латте в обеих руках. Белый шнур тянулся от его уха до кармана. Он убирался в такт музыке.

Я медленно подошла поближе, и, когда Джеймс, наконец, повернулся, в его глазах отразилось удивление, даже восторг при виде меня. Он вытащил наушники.

– Айви? Что ты здесь делаешь?

– Что... что ты здесь делаешь? – пробормотала я.

– Э-э… убираю? – его взгляд метнулся туда, где стояли Уиллоу и Уинн, потягивая свои напитки, после чего нервно вернулся ко мне. – Кто-то уронил один из полулитровых соков «OJ». Даже не сказал никому, так что все натоптали, и тележками раскатали его повсюду. Грязище.

Парень облокотился на швабру.

– Так ты, ээ… работаешь здесь? – спросила я. – Уборщиком?

Он отодвинул швабру и посмотрел на нее, словно она волшебным образом появилась в его руке, а парень понятия не имел, как она к нему попала.

– Нет, – Джеймс рассмеялся. – Не уборщиком. Скорее, мальчиком на побегушках. Расставляю товары на полках, разгружаю товары, отвожу продукты к автомобилям. Иногда убираю.

– Ох, – сказала я. Все это звучало вполне разумно, кроме того, что он никогда не упоминал об этом раньше.

– Никакой готовки, правда, – сказал он. – Ни за что не надену сеточку для волос.

Джеймс пытался быть смешным, а я отчаянно хотела смеяться или улыбаться, но не смогла заставить мышцы моего лица двигаться. Из-за Уиллоу и Уинн, наблюдающими и осуждающими и… Я попыталась сглотнуть, но безнадежно. Словно я снова на сцене, и я застыла. Из-за публики из двух – двух жалких, ужасных друзей, на которых мне наплевать – я не могла говорить, я не могла пошевелиться. Я бросила взгляд на карман его фартука. На нем было вышито белыми нитками имя ДЖИМ.

Я не слышала, как они приблизились ко мне, пока рука Уиллоу не коснулась моего плеча.

– Ты должен извинить нашу подругу, – обратилась она к Джеймсу. – Вероятно, она шокирована. Она думала, что ты мультимиллиардер!