Между небом и тобой - [59]

Приходим домой. Жо на кухне. Какой-то он сегодня странный. Бегу за подарком для Шарлотты. Она рвет упаковку и достает теплую оранжевую кофту – в тон ее морковным волосам.

Говорю ей:

– Можешь оставить ее здесь, наденешь, когда в следующий раз приедешь на Груа, и не придется тебе портить свою городскую одежку.

– Ой, какая прелесть! – кричит Шарлотта, напяливая кофту. – Обожаю, когда с капюшоном! Нетушки, я ее увезу и буду надевать в школу.

– Сомневаюсь, что в твоей школе одобрят капюшон и эту ткань, – поджимает губки Альбена.

Интересно, она меня ненавидит за то, что я папина дочка, или за то, что мамина? Мама говорит, что любить всех подряд необязательно, но обязательно надо быть со всеми вежливой.

– Теперь посмотри мой подарок! – кричит сестра, как же ей не терпится…

Отклеиваю скотч, разворачиваю синюю в звездочках бумагу, думая, сколько деревьев извели, чтобы ее сделать. Господи… там, внутри, айпад… он ведь куда дороже моей оранжевой кофты!

– Это даже слишком прекрасно! Спасибо!

– Я хотела подарить тебе мобильник, но мама сказала, что твоей маме придется тогда каждый месяц платить за разговоры, а она бедная, – с невинным видом говорит Шарлотта.

Жо хмурится, Альбена смущается, я смотрю ей прямо в глаза, сейчас преимущество на моей стороне.

– Моя мама работает, и сама зарабатывает нам на жизнь, и никому ничего не должна. Можно мы с Шарлоттой погуляем? Пешком, честное слово. И вернемся засветло. И переходить дорогу будем только по гвоздикам!

Дедушка улыбается, он-то знает, что это такое, потому что сам всегда мне говорит: «Переходи только по гвоздикам!» Раньше места пешеходных переходов в нашем городе обозначались рядами вбитых в землю гвоздей, но их давным-давно нет, теперь, как везде, рисуют белые полоски.

– Я бы предпочла спокойные игры дома, – говорит Альбена.

– Шарлотта ничем не рискует, – вмешивается Жо. – Ее отец здесь вырос, и с ним никогда ничего не случалось. Окажите девочкам доверие – и они его оправдают.

Альбена смотрит на меня угрожающе:

– Помни: я тебе доверяю свою единственную дочь!

Киваю. Надеваю свою синюю кофту, Шарлотта остается в оранжевой, и мы выходим на улицу.

Второй раз я одна с сестрой. Это как если бы у меня завелась новая подружка. Может быть, когда-нибудь мы все-таки станем одной настоящей семьей?

– Мы должны были остановиться в Лорьяне, но я аннулировала папину бронь на номер в гостинице! – сообщает Шарлотта с ухмылкой. – Надеялась, что без этой самой брони поедем на Груа. Так и вышло! Берем велик?

– Нет. Я обещала твоей маме, что мы пойдем гулять пешком.

– И что? Она же не узнает.

– Я дала слово. Не знаешь, почему она так разозлилась в прошлый раз? Она тебе не сказала?

– Мы вообще с ней не разговариваем, мама мне приказывает, я выполняю приказ, чтобы она от меня отстала.

Шарлотта уже видела Кошачий мыс и Пен-Мен, сегодня мы можем пойти к заливу Святого Николая, на мыс Ворчуна, к Дыре Соцстраха или к Адской.

– Есть такое место, которое называется Дыра Соцстраха?

– Не официально, ты что! Жо придумал такое прозвище для квартала над портом, в этом квартале многие его знакомые построили себе современные дома.

– На мысе Ворчуна правда живет ворчун? А кто живет в Адской дыре? Дьявол?

– Если верить легенде, там когда-то жил громадный тритон с человеческой головой, и он страшно орал по ночам, чтобы корабли пугались и разбивались о скалы. Он был рыжий, как ты, тело у него покрывала чешуя, а на спине были еще и ракушки и морские блюдечки. Он сжирал целые тонны рыбы и ужасно после этого рыгал. Иногда он открывал свой жуткий-прежуткий рот, и чайки чистили ему зубы. Вместо ног у него были плавники, но с пальцами, а ногти на пальцах – это были морские ушки, моллюски такие съедобные, знаешь? Он умел подражать голосам капитанов и пользовался этим, чтобы губить корабли.

– Ты его видела?

Ну чему их там учат, в Париже?

– Это же суеверие, Шарлотта! А настоящая история совсем другая. Тоже когда-то давно, но, конечно, позже, был такой обычай – жениху… ну, только что ставшему мужем, сразу после свадьбы предлагали доказать свою храбрость и перепрыгнуть Адскую дыру. Перепрыгнуть ее было невозможно, человек падал и разбивался о камни, а его молодая жена прямо в день свадьбы превращалась во вдову. Ну а какой был выбор? Либо она вышла бы замуж за труса, либо теперь должна была всю жизнь оплакивать храбреца…

– Как ты думаешь, папа бы перепрыгнул?

– Папа женился в Нормандии.

– Ты была на свадьбе?

Она первая ученица в школе, но вопросы задает идиотские.

– Мне было восемь месяцев, да и маму, понятное дело, туда не приглашали. Так ты хочешь посмотреть на Адскую дыру?

На Груа все рядом, весь наш остров – восемь километров в длину, четыре в ширину Любители пеших прогулок, встав пораньше, обходят его по окружности за день.

Я на всякий случай уточняю:

– Мы идем по той стороне дороги, с которой лучше видно, когда приближается машина, ты не валяешь дурака, не распугиваешь птиц и не скачешь на краю пропасти.

– Клянусь, – говорит она, протянув руку.

Дорожные указатели у нас на двух языках, бретонском и французском. Beg an Ifern — Адский мыс, Kumun Enez-Groe — коммуна острова Груа. Вид сверху потрясающий: волны бьются о прибрежные скалы, даже пена по воздуху летит, чайки парят над морем… Но Шарлотта разочарована: никакого тебе краснокожего дьявола с острой бородкой, загнутым хвостом и цокающими копытцами, никто нас не встречает, размахивая трезубцем. Адская дыра – всего лишь длинная расщелина в скалах у самого моря, там есть удобная такая на вид тропинка, и по ней вроде бы можно спуститься на пляж. На самом деле эта тропинка – мерзкая ловушка, из-за которой погибло много людей, только за последние годы было несколько несчастных случаев. Никто, никто не считается с табличкой, где написано «Спуск по тропе запрещен!», ни почтенные отцы семейств, ни молодые здоровые парни. Все они думают, что сильнее океана, но соскальзывают с этой проклятой тропы и разбиваются о скалы. Я видела их фотографии в газете. И еще видела вертолет – как он кружил над утесом, видела пожарных, аквалангистов, лодки морской «скорой помощи»…