Между нами война - [45]

— Какие-то проблемы? — зло сверкнул глазами Таррос. Антонио отрицательно помотал головой. Таррос залез на лошадь и долго, назло юноше, демонстративно пожирал уходящую Эрис всепозволяющим взглядом. Грудь Тони вздымалась и его ноздри раздувались.

— Хая! — громогласно выкрикнул Таррос, стеганув коня. Он вздыбил его, и Эрис оглянулась на шум. Таррос, прекрасно держась в седле, красовался перед ней и Антонио. Она поспешно отвернулась. Командир, довольный собой, браво ускакал. Тони еще долго стоял так, не чувствуя собственных ног, пока к нему не подошли Риккардо и Маурисио и не увели его, обняв.

Ребята, уставшие и одушевленные, вернулись в крепость.

— Сегодня я первая пойду в купальню. Мне надоело прятаться. Наконец-то свобода! — воскликнула Эрис, потягиваясь. Парни понимающе покачали головами.

Эрис хозяйничала, а юниоры терпеливо ждали. Сегодня ужина не было положено, вечером намечалось торжество.

Эрис, закончив дела, сидела у себя. Она думала о состоянии командира. Как он чувствует себя? Но у кого спросить и что люди подумают о ней за это любопытство. На пир идти она совсем не желала — ей чужды были подобные собрания. Даже если она бы и пошла, то в чём? Кроме своих тренировочных одежд, формы и доспехов у неё с собой ничего не было.

В комнату кто-то постучал.

Эрис послышался голос за дверью. Это была Каллиста:

— Эрис, открывай.

— Да, иду. — она открыла дверь — Проходите! — вошла Каллиста с Джузеппе на руках.

— Моя радость! — улыбаясь, Эрис осторожно взяла малыша на руки.

— Я пришла поблагодарить тебя. — начала женщина.

— Не стоит. — серьезно ответила Эрис.

— Ты непременно должна появиться на пиру. Так положено. — Эрис вздохнула. — Я уже закончила распоряжаться столами. Лучшие повара гарнизона наготовили уйму угощений. А ты понравилась ему! — засмеялась Каллиста, глядя на то, как малыш принялся теребить её влажные волосы. — Хочешь такого же? — спросила она, на что Эрис смущенно улыбнулась. — Это наш первенец, несмотря на то, что мы с Алессандро женаты уже более тринадцати лет. — делилась молодая женщина.

— Я думала, вы — молодожены! — удивленно воскликнула Эрис.

— Спасибо. Я жила в Венеции, а мои брат и муж уже тринадцать лет, как служат в Кандии.

— И Вы не виделись? — сочувствующе спросила Эрис.

— Виделись. С Алессандро. Раз в пять лет. И то — недолго. Он посещал нас по долгу службы.

— А командир?

— Нет. Он много воевал, в Terra Firma, на Альпах… Да везде, опять возвращаясь сюда, в Кандию.

— Поэтому он так хорошо знает греческий? — поинтересовалась Эрис.

— Нет. — улыбнулась Каллиста. — Смотри, я же из Венеции. Но тоже знаю. — Эрис удивили ее слова. — Я расскажу тебе тайну, так как ты вызываешь доверие. — Эрис молча внимала. — Мы с Тарросом не венецианцы.

— Серьезно?

— Да. Мы этнические греки. Это семейные сложности… Мои родители и брат мигрировали в Венецию, я там родилась. Знаешь, тот дух — он неповторим, как и красота. Там каждый знает своего соседа в лицо. И знает подробности его жизни. Все обладают излишней горячностью, деловые, романтичные и жуть эмоциональные! — она засмеялась. Какое-то врожденное кокетство и природная женственность рисовались в образе Каллисты.

Эрис была шокирована откровением.

— Ты обещаешь молчать? — серьезно спросила Каллиста. — Учти — в Венеции греков не жалуют. Мой свекор был другом отца, он покрывал нас.

— Я уже забыла сказанное Вами. — ответила Эрис.

— А ты? Ты слишком красива и белолица для гречанки. Такие выдающиеся и талантливые рождаются только от ненавистного всем и жестоко караемого властями смешения кровей. — она взглянула на прелестного Джузеппе.

— Мой отец — генуэзец. — призналась Эрис.

— Я так и знала! — возликовала она. — Вот откуда такая лихость. Это у тебя в крови, да? Или папа учит?

— Я почти не помню своего отца. Родители расстались. Всю жизнь он проводил в море. Впрочем, я также не очень знакома с матерью. Я даже не знаю, где они сейчас с моим братом. Вся цель, смысл моей жизни — поле боя. — заключила девушка.

— Пообещай кое-что — не отказывай мне в моей просьбе.

— Обещаю. — ответила Эрис.

— Я принесла тебе своё платье. Ты оденешь его.

— Я не могу! — она замотала головой, нахмурившись. — Это не в моих правилах. Прошу, я не могу. Не просите. — наотрез отказалась Эрис.

— Ты уже пообещала. — победно улыбнулась Каллиста. — Воин не нарушит клятвы. И, зная упрямость моего брата, я утверждаю — явиться на торжество тебе все равно придется. Не пойдешь же ты в кольчуге. — Эрис промолчала, вздохнув.

Каллиста прошла к двери и внесла свёрток.

— Я уже не влезу в него после родов.

— У Вас заниженная самооценка. Вы бесподобны. — честно сказала ей Эрис.

— Спасибо, милая. Ты тоже ничего. Давай, побыстрее, нас ждут.

— Спасибо. Я после бала верну Вам его.

— Ты переодевайся, я выйду. — она взяла Джузеппе.

Эрис раскрыла сверток и вытащила наряд — это было необыкновенной красоты дорогостоящее платье, сшитое из белого рельефного шёлка с ярко-алыми вертикальными вставками из атласа, на которых по всей длине красовались вышитые золотом геометрические узоры. Она степенно и без суеты облачилась в наряд, предварительно замотав поцарапанную, но уже заживавшую руку.