Между какими-то там революциями - [7]
Ююкина после реветь будет. Под лестницей — днем или в своей кровати, когда все уснут. Накроет голову тяжелым одеялом и будет сквозь слезы, шепотом, ругаться матом. Складывая одно неприличное слово с другим, как бусы нанизывая на нитку. От этого в самом деле становится легче. Или еще с Мериновой поделится горем. Обидели ее. Бедненькая. Меринова не хочет слушать и поддакивать, чтобы не гневить судьбу. Если это Татьяна Юрьевна спасла Олежку, значит, Лариске и слушать о ней плохое — грех. В Татьяне Юрьевне все, все должно быть хорошо. Грубая, конечно, бывает, что целый день от нее проплачешь. Татьяна Юрьевна говорила Мериновой про Олежку, что он нагулянный, поэтому получился такой. У развратниц детки всегда родятся дебильными. Но Меринова-то знает, что это не так. Иначе было бы слишком просто. Делать всем незамужним аборт в обязательном порядке, и никаких проблем. Но у всех девчонок в палате, кроме Лариски, есть мужья. И у всех детки родились больные. Кроме этой Ююкиной, которая сама, кажется, малость не в себе. А мальчику от этого — хоть бы что. Так что не поймешь, от чего это зависит. Галке, кстати, вообще глупо обижаться. Держат ее тут из милости, в самом деле. Еда бесплатная и постель, а говорят, в инфекционной больнице мамочки спят вообще на полу.
В «Комнате отдыха матерей» всегда нечем дышать. Есть форточка под потолком, но девчонки говорят: «Ты что, Галка, с ума сошла? Тебе мало, что у тебя был мастит?» — и чтоб хотя бы какое-то подобие вентиляции создать, распахивают в коридор двери. Из коридора всю ночь бьет яркий свет. Галка накрывается одеялом с головой — а говорила, дышать ей нечем — и шепчет, в подушку зарывшись: «Витя! Все теперь будет хорошо». Что — будет? Уже все хорошо! Поплакала — и вышла из тебя обида. Здесь, под ватным одеялом, до половины шестого утра, твой мир, и никто не помешает тебе думать о чем угодно. Ну, там о человеке, который сегодня перемахнул через стол навстречу тебе. Или о том, как однажды на берегу кто-то незнакомый, приезжий, с иностранной камерой, снимал их для чего-то вдвоем. Как они просто идут у кромки воды. Какое лицо было у того приезжего человека, когда он надумал их снять, и как незнакомым жестом руки он отстранил всю прочую компанию. И как потом забрели в кафетерий, играла музыка, почему-то ранний «Аквариум», совсем уж ретро, и Виктор сказал ей — повторил вслед за молодым БГ на кассете: «Я мог бы признаться тебе в любви. Но разве ты этого хочешь?» Она сделала вид, что не слышала ничего. Но все-таки испугалась на секунду. Ничто не мешает ей вспоминать. И где бы ни был вот в эту секунду человек, о котором она думает… Ну там, на хате у каких-нибудь друзей, где все давно перепились, но еще цепляются за общую нить разговора, и нить слабо вихляется туда-сюда… Или в постели с какой-нибудь девчонкой, не значащей в его жизни ровно ничего. Или вдруг дома, в чистенькой двухкомнатной «хрущевке» у своих добропорядочных родителей. Добропорядочный геологический папа, добропорядочная учительница-мама. Виктор говорил, что когда ночует у родителей, всегда спит под телевизором. Телевизор у них на таких высоких тонких ножках, а Виктор спит на надувном матрасе. Голова — сюда, а ноги — туда, под телевизор… В общем, где бы ни был сейчас Виктор Фокин, он должен вспомнить, что есть такая Галка Ююкина. В одном с ним городе, считай, рядом. Или он должен увидеть ее во сне.
— Чтобы ее разорвало в сию же секунду! Нелюдь! Как только такие живут?
Это Мирзаевна приветствует Лариску с сыном на новом месте. Можно сказать, поздравляет с новосельем. Сегодня первый раз после Галкиного мастита дежурит Фируза Мирзаевна. Ей радостно, что Олежка лежит теперь со здоровыми детьми. А также — что его мамочка тоже здесь. Свежий человек, будет перед кем отвести душу.
— Любочка, доченька моя! Зачем она родила тебя? Куда такие детей рожают?
Конечно, Лорка уже месяц лежит с сыном в больнице — и знает Любину историю наизусть, как все. Но не попросит же она Мирзаевну помолчать!
— Я ходила, смотрела на нее. Мне показали. Вот как вас двоих близко видела. В институт к ней ходила. Она пальто надевает, а я стою, смотрю. Думаю: хоть бы тебя в эту секунду разорвало! А она что что? Пальто застегнула — и на улицу!
Мирзаевна проходит из бокса в бокс, качая на руках Любочку, и отдает распоряжения, кому что делать. И все путает. Лариску отсылает мыть коридор, а Галку оставляет в двухсотый раз слушать про ту, которая неясно для чего Любашу родила. Все-таки верно говорят больничные мамаши — немного Фируза Мирзаевна не в себе. Хоть капельку, а есть у нее сдвиг.
Мирзаевна, вроде, не узнает Ююкину. Не спрашивает, как здоровье, не болят ли груди, помогло ли ей то, что Фируза полночи с ней промучилась. Творог из ее грудей отсасывала. Наверно, Галка сама должна сказать: «Вы знаете, Фируза Мирзаевна, вы меня просто спасли! У меня сейчас снова все в порядке. Спасибо вам огромное. Вы очень добрый человек». Будь Галка воспитана как следует, она бы сейчас так и сказала. Но отчего-то она и рта не может раскрыть. Неловко ей, стыдно — и все.
Мирзаевна, вроде, и не ждет благодарностей. Она вся во власти своего гнева.
Повесть Илги Понорницкой — «Эй, Рыбка!» — школьная история о мире, в котором тупая жестокость и безнравственность соседствуют с наивной жертвенностью и идеализмом, о мире, выжить в котором помогает порой не сила, а искренность, простота и открытость.Действие повести происходит в наше время в провинциальном маленьком городке. Героиня кажется наивной и простодушной, ее искренность вызывает насмешки одноклассников и недоумение взрослых. Но именно эти ее качества помогают ей быть «настоящей» — защищать справедливость, бороться за себя и за своих друзей.
Мир глазами ребенка. Просто, незатейливо, правдиво. Взрослые научились видеть вокруг только то, что им нужно, дети - еще нет. Жаль, что мы уже давно разучились смотреть по-детски. А может быть, когда-нибудь снова научимся?
Детство – кошмар, который заканчивается.Когда автор пишет о том, что касается многих, на него ложится особая ответственность. Важно не соврать - ни в чувствах, ни в словах. Илге Понорницкой это удается. Читаешь, и кажется, что гулял где-то рядом, в соседнем дворе. Очень точно и без прикрас рассказано о жестокой поре детства. Это когда вырастаешь - начинаешь понимать, сколько у тебя единомышленников. А в детстве - совсем один против всех. Печальный и горький, очень неодномерный рассказ.
Очень добрые рассказы про зверей, которые не совсем и звери, и про людей, которые такие люди.Подходит читателям 10–13 лет.Первая часть издана отдельно в журнале «Октябрь» № 9 за 2013 год под настоящим именем автора.
Илга Понорницкая: «в этом рассказе все начиналось именно с белого стиха, который сочинялся, кажется, совсем без моего участия. А потом захотелось это как-то соединить, чтобы получилось целое...».
«Следя голоднымъ взоромъ за варкою риса въ котелке, косари фермы слушали дядю Корречола, коренастаго старика съ видневшеюся изъ подъ полуразстегнутой рубашки копною седыхъ волосъ на груди.Красныя лица, загоревшія на солнце, светились отблескомъ пламени очага. Тела были влажны отъ пота после трудового дня, насыщая грубымъ запахомъ жизни горячую атмосферу кухни…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
«Дождь лил не два, не три дня, не неделю, наконец, а целых два месяца. Казалось, не было конца ему. Наступил уж ноябрь, затем и он стал подходить к концу, а не было и признаков зимы. День и ночь низко ползли хмурые тучи над грязными, унылыми полями, в воздухе стояла какая-то гнилая, неприятная теплынь, и с утра до вечера моросил мельчайший дождь. Земля переставала всасывать в себя воду. Дороги казались уж не дорогами, а сплошными узкими и бесконечно длинными болотами, по которым шагу нельзя было ступить…».
«Наступала весна: конец нашим зимним скитаниям по скверным столичным квартирам. Я, как скворец, ежегодно с первыми весенними лучами отправлявшийся в долгий перелет по стогнам и весям деревенской России для освежения духовного и подкрепления телесного, объявляю своим присным, что пора нам двинуться в путь...».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые напечатано в газете «Нижегородский листок», 1986, номер 173, 25 июня; номер 181, 3 июля, в разделе «Фельетон».В собрания сочинений не включалось.Печатается по тексту газеты «Нижегородский листок».